Ложный след (Манкелль) - страница 4

Лишь одно у них не ладилось. Прошло уже три года, а Долорес все никак не могла забеременеть. Они никогда не говорили об этом. Но Педро замечал, что Долорес становилась все более неспокойной. Без его ведома она втайне посещала знахарку на границе с Гаити и пробовала исцелиться, но все осталось по-прежнему.

Так продолжалось восемь лет. Но однажды вечером, когда Педро вернулся с сахарной плантации, она встретила его на дороге и сказала, что беременна. На исходе восьмого года их супружества Долорес родила дочь. Когда Педро впервые увидел девочку, он тотчас понял, что та унаследовала красоту своей матери. Тем же вечером Педро пошел в местную церковь и пожертвовал золотое украшение, которое подарила ему мать, еще когда была жива. Он пожертвовал его Деве Марии, подумав, что даже она со своим младенцем напоминает ему Долорес и их новорожденную дочь. Затем он отправился домой, распевая во всю глотку, так что люди, встречавшиеся ему на пути, думали, что он перепил забродившего тростникового сока.


Долорес спала. Дышать ей становилось все труднее, и она беспокойно ворочалась.

— Ты не можешь умереть, — прошептал Педро, почувствовав, что не в силах больше совладать со своим отчаянием. — Не покидай нас.

Спустя два часа все было кончено. На какой-то миг ее дыхание стало совершенно спокойным. Открыв глаза, она взглянула на него.

— Ты должен окрестить нашу дочь, — проговорила она. — Окрести и береги ее.

— Ты скоро поправишься, — ответил он. — И тогда мы вместе пойдем в церковь и окрестим ее.

— Все кончено, — ответила она и закрыла глаза.

Вскоре она отошла.


Две недели спустя Педро покинул деревню, в корзине за спиной он нес дочь. Его брат Хуан вышел немного проводить его.

— Зачем ты это делаешь? — спросил он.

— Так надо, — ответил Педро.

— Зачем обязательно идти в город, чтобы окрестить дочь? Почему нельзя сделать это в нашей деревенской церкви? В нашей церкви крестили тебя и меня. И наших родителей крестили в ней до нас.

Педро остановился и посмотрел на брата.

— Мы ждали ребенка восемь лет. Когда наша дочь наконец появилась на свет, Долорес заболела. Никто не мог ей помочь. Никакие доктора, никакая медицина. Ей не было еще и тридцати. А она была обречена. И все потому, что мы бедные. Потому, что нас губят болезни бедняков. Я повстречал Долорес, когда ты исчез на карнавале. Теперь я хочу вернуться к большому кафедральному собору на площади, где мы встретились впервые. Я хочу окрестить дочь в самой большой церкви, которая есть в округе. И это самое малое, что я могу сделать для Долорес.

Не дожидаясь ответа и не оглядываясь, пошел он вперед. Поздно вечером он пришел в деревню, где родилась Долорес, и остановился у ее матери. Педро еще раз объяснил, куда направляется. Когда он замолчал, старуха сокрушенно покачала головой.