Валландер на минуту задумался.
— Что он был за человек?
Она ответила, не раздумывая.
— Про таких обычно говорят — «вот-вот лопнет от важности».
— Что ты хочешь сказать?
— Он обращался со мной снисходительно. Я была для него всего лишь бабой, которая моет в доме полы. Хотя когда-то он возглавлял партию, которая защищала наши интересы. Интересы тех самых уборщиц.
— Ты знала, что за глаза он называет тебя поломойкой?
— Да меня это нисколько не удивляет.
— И ты продолжала у него работать?
— Я же сказала, что он хорошо платил.
— Постарайся вспомнить свое последнее посещение. Была ты там на прошлой неделе?
— Все было, как обычно. Сейчас попробую вспомнить. Да нет, он вел себя, как всегда.
— За эти три года не случилось ничего из ряда вон выходящего?
Валландер заметил, что женщина колеблется с ответом. Он тотчас насторожился.
— Было один раз в прошлом году, — начала она неуверенно. — В ноябре. Не знаю, что на меня нашло. Но я перепутала дни. И вместо четверга пришла в пятницу утром. А из гаража как раз выезжал черный автомобиль. С такими стеклами, сквозь которые ничего не видно снаружи. Я позвонила в дверь, как обычно. Прежде чем он открыл, прошло много времени. Когда он меня увидел, то весь побелел от ярости. И захлопнул дверь. Я думала, он меня уволит. Но когда я пришла в следующий раз, он ничего не сказал. И внимания не обратил на происшедшее.
Валландер ждал продолжения, но его так и не последовало.
— Это все?
— Да.
— От него выехал большой черный автомобиль?
— Да.
Валландер понял, что дольше задерживаться не может. Он быстро допил кофе и встал.
— Когда еще что-нибудь вспомнишь, позвони, буду тебе за это признателен, — сказал он.
«К нему приезжали на большом черном автомобиле, — думал Валландер по дороге в город. — Кто же был в этом автомобиле? Надо разобраться».
Было шесть часов. Подул сильный ветер.
Пошел дождь.
К тому времени, когда Валландер вернулся в дом Веттерстедта, Нюберг и его сотрудники уже успели перетаскать уйму песка, но место преступления так и не нашли. Когда опять зарядил дождь, Нюберг тотчас распорядился снова накрыть берег брезентом. Придется подождать, пока погода улучшится. Валландер чувствовал — рассказ Сары Бьёрклунд о происшествии с черным автомобилем означает, что в безупречном панцире великолепного Густава Веттерстедта пробита маленькая, но ощутимая брешь. Сара увидела то, что для чужих глаз не предназначалось. Никак иначе нельзя истолковать злость Веттерстедта или тот факт, что он ни словом не обмолвился о происшедшем. Бешенство и молчание — две стороны одной медали.