Ирина наблюдала за Таней и сделала несколько удачных карандашных набросков. Таня заметила, что стала объектом творчества, и это окончательно вывело ее из себя. Наброски пришлось немедленно спасать, иначе их постигла бы судьба несчастного калькулятора.
Всему есть предел, решила Ольга и вмешалась:
— Чем протирать Аленин ковер, лучше объясни нам, что все это значит? Все твои прыжки и метания…
— Вам? — с некоторым презрением процедила Таня. — Да я и не знаю, какими словами вам объяснить то, что не подвластно пониманию профессуры.
— Раз профессора до этого не дошли, значит, ты знаешь почему. А раз так, то сумеешь объяснить нам, жалким недоучкам. — Хорошо зная Таню, Ольга не обижалась.
С сомнением поглядывая на подруг, Таня разложила на столе бумаги. Алена, Ирина и Ольга уселись рядышком на дивной скамеечке, покрытой алым бархатом и сверкавшей позолотой. Во избежание издевательских замечаний от Тани постарались скрыть, что скамеечка называется козеткой.
— Сразу скажу, ни о каком кладе в литературном понимании термина речь не идет. Пиастры и дублоны, скелеты в треуголках, ржавые кортики — ничего такого здесь нет. Да и быть не может, потому что документам от силы лет пять. Я это утверждаю как специалист.
Таня затянулась табачным дымом и, не отрывая взгляда от бумаг, попыталась положить горящую сигарету в пепельницу, которая на столе отсутствовала. Пепельницу она оставила на подоконнике. Ирина едва успела просунуть собственный альбом между сигаретой и полированным столиком девятнадцатого века. Алена ойкнула и побежала к окну за набитой окурками рогатой тропической раковиной.
Таня непонимающе подняла глаза, пожала плечами и продолжила:
— Мир населен сумасшедшими. Но есть разница между идиотами в быту и безумцами в науке. Первые могут оказаться ненадоедливыми и тихими созданиями, мухи не обидят. Вторым нужен весь мир. Он нужен им, чтобы было кому принять и оценить их гениальные изобретения. Здесь у нас — выплеснутый на бумаге результат творческой мысли именно подобного типа.
— Ты его знала? Лично знала? — зачем-то поинтересовалась Алена. И добавила: — Мы с мужем иногда принимали у себя довольно странного субъекта, то ли механика, то ли физика.
Алена поежилась:
— Он ел сливочное масло столовой ложкой. Говорил, что масло снимает трение в мозгу и повышает этот, как его, КПД умственной деятельности.
— Он! — убежденно воскликнула Таня. — Точно он! Слушайте дальше.
Она осмотрелась, схватила альбом Ирины и, не успела та опомниться, вырвала оттуда чистый лист. Щелкнув ручкой, Таня изобразила на бумаге подобие чертежа, в котором нечетко просматривались контуры устройства непонятного назначения. Устройство состояло из кранов, витых трубок, емкостей разного объема, газовых горелок, электропроводов. Все замыкалось на батарее компьютерных процессоров и пульте управления.