Мадди пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отступить назад.
– Что вы здесь делаете? – спросила она с вызовом.
Темные брови удивленно поднялась.
– Я пришел ужинать. Что же еще?
– Граф всегда ужинает со своими слугами? – холодно спросила Мадди.
– Когда пожелает, – спокойно сказал он. – Почему бы и нет?
– Потому что я надеялась – мне не придется вас больше видеть!
Он небрежно пожал плечами:
– Тогда давайте будем считать это самым большим разочарованием в вашей жизни.
– Ну а граф? Он ведь собирается к нам присоединиться? – раздраженно спросила она.
– Возможно, несколько позже. Если захочет. Это так важно?
– Разумеется… – Ее голос срывался от волнения. – Мне нужно поговорить с ним… заставить посмотреть на все здраво.
– Пустая трата времени. Эти разговоры никак не могут повлиять на его планы.
– Это вы так говорите. Может, он тоже одна из ваших жертв, которую вы захватили и держите для выкупа?
– У вас чересчур богатое воображение. Граф Валери свободный человек, занимается своими делами. Вам остается только надеяться – семья вашего жениха, не теряя времени, сделает все, что от них требуется, для вашего освобождения.
– А если они этого… не сделают?
Он снова пожал плечами:
– Тогда придется на них надавить. – Выразительная пауза дала возможность представить последствия этого «надавливания». – Но давайте не будем паниковать раньше времени.
В дверь постучали, и улыбающаяся горничная вкатила в зал тележку.
– А поэтому предлагаю вам расслабиться, – сказал он, – и присоединиться ко мне для аперитива.
– Спасибо, но – нет. – Мадди метнула на него гневный взгляд. – Вряд ли это можно назвать подходящим случаем для аперитива.
– Я уверен, вам нравится белое вино с содовой, – спокойно продолжал он, как если бы она ничего не сказала.
Откуда он это узнал? Сердце Мадди учащенно забилось.
– Мои слова относятся не к алкоголю. Я считаю неприемлемой вашу компанию. Вам кажется странным, что у меня нет желания проводить время с наемником графа? Хотя бы от этого он мог бы меня избавить!
– Такого рода вопросы граф обычно предоставляет решать мне самому.
– Напрасно. – Мадди бросила взгляд на лестницу. – Мне бы хотелось вернуться обратно в мою одиночную камеру. Сейчас же!
– Вы останетесь здесь, – холодно сказал он. – Я на этом настаиваю.
Он повернулся к горничной и что-то сказал той по-итальянски.
Почти мгновенно бокал с вином был втиснут в непослушную руку Мадди. Ей захотелось плеснуть ему в лицо это вино, чтобы увидеть, как сквозь холодную невозмутимость проступит хоть что-то человеческое.
– Grazie, – поблагодарила она.