, и неизвестность только расстраивает мне нервы. <…>
Что касается Люси Сноуи, то мне изначально хотелось, чтобы ее не поднимали на пьедестал, на который была вознесена неразумными поклонниками Джейн Эйр. Она оказалась там, где мне и хотелось, чтобы она была, и где ее не настигнут никакие восхваления.
Письмо от леди Гарриет Сент-Клер, полученное мною от Вас сегодня, содержит точно ту же просьбу, что и письмо мисс Маллок>373: прислать точную информацию из первых рук о судьбе мсье Поля Эманюэля! Вот видите, как дамы заботятся об этом человечке, который никому из вас не нравится. На днях пришло еще одно письмо, извещающее, что некая юная леди, занимающая видное положение в обществе и всегда мечтавшая выйти замуж только за двойника мистера Найтли из «Эммы», мисс Остин, передумала и поклялась, что либо отыщет копию профессора Эманюэля, либо останется девицей. Я послала леди Гарриет ответ, сформулированный так, чтобы дело пока не прояснилось. Поскольку маленькие загадки подобного рода забавляют дам, было бы жаль портить им приятное времяпрепровождение, дав ключ к тайне.
Подошла Пасха с новыми заботами: в это время в Хауорт приезжали с проповедями священники других приходов, а затем их нужно было принимать в пасторате. Собирались и члены Механического института, в школе устраивались чаепития. Когда со всем этим было покончено, Шарлотта посетила нас в Манчестере. В это время в нашем доме гостила подруга, молодая дама. Мисс Бронте ожидала застать нас одних, и, хотя знакомая была очень мила и расположена к мисс Бронте, ее присутствия оказалось достаточно, чтобы та сильно разволновалась. Я видела, что обе наши гостьи необыкновенно молчаливы, а мисс Бронте время от времени охватывает небольшая нервная дрожь. Происходящее я могла объяснить только скромностью и сдержанностью молодой дамы; на следующий день мисс Бронте рассказала мне, что причиной послужила неожиданная встреча с незнакомым человеком.
В течение ряда лет я не раз замечала в Шарлотте сходную реакцию: и до нашей встречи тихим вечером в Фокс-Хау, и после, когда она повидала множество самых разных людей в Лондоне, физическое воздействие, производимое в ней робостью, оставалось все тем же, а на следующий день после новой встречи она страдала от сильной головной боли. Мне довелось несколько раз убеждаться, насколько такая нервозность была свойственна ее складу характера и как она изо всех сил старалась это превозмочь. Как-то раз мы пригласили на вечер, в числе других гостей, двух сестер, которые замечательно исполняли шотландские народные баллады. Мисс Бронте слушала их спокойно и сдержанно до тех пор, пока они не запели «Славный дом Эрли», а потом перешли к балладе «Ворота Карлайла»