— Ныряй, — предложил Василек, открывая заднюю дверцу. — Пакет видишь? Там хавчик и пивасик.
— Мне бы курева, — сказал Руслан, не торопясь забираться в душный, провонявший бензином салон.
Продуктов внутри не было, только пара лысых скатов да ящик с грязным барахлом непонятного назначения. На полу лежало когда-то зеленое верблюжье одеяло, рядом стояла пятилитровая баклажка с водой.
— Уши пухнут? — спросил Василек, осклабившись.
— Есть такое дело, — в тон ему ответил Руслан.
— Тогда вылезешь Чебурашкой, — заржал харьковчанин. — Потому что в пути курить ты не будешь. Представляешь, как ухи у тебя распухнут-то?
Смех его был не менее гнусным, чем запах.
— Давай о твоих ушах потолкуем, — предложил Руслан, хватая весельчака за лацканы пиджака. — Вот они сейчас распухнут конкретно. — Он встряхнул Василька, припечатав его спиной к фургону. — Сомневаешься?
— Э, э! — залебезил Василек. — Ты чего раскипятился? Я ж по шутке говоря. Развеселить тебя хотел.
— Считай, развеселил.
Руслан отпустил шутника и вытер пальцы о джинсы.
— Не серчай, — попросил Василек. — Я не со зла. Хотел прощупать фраерка залетного.
— Баб своих щупай, понял?
— Насчет курева не волнуйся. Дыми, сколько влезет. Вот, держи. — Василек сунул Руслану только-только распечатанную пачку сигарет и прозрачную зажигалку. — Я себе других по дороге куплю. Но…
— Что? — поторопил его Руслан, зажевав фильтр сигареты.
— Из фургона выпускать тебя не велено. Так что, если желаешь, отлей где-нибудь.
— Это я, типа, арестант буду?
— Так Седой велел. — Василек виновато развел руками.
— Ехать-то далеко?
— Прилично. Часа три пилить.
— Тогда я сейчас, — сказал Руслан, прикурил и отправился за трансформаторную будку.
Едкий дым лез в глаза. Неудобно вывернув голову, Руслан сделал свое дело, застегнулся и пошел обратно. Двигатель продуктового фургона уже работал. Забравшись внутрь, Руслан сел на одеяло. Задняя дверь захлопнулась. Внутри сделалось темно. «Как в гробу», — подумал Руслан и заставил себя улыбнуться.
Мол, это шутка была такая. Для личного пользования.
Особняк будущего терпилы полностью оправдывал свое название, потому что действительно стоял особняком — на отшибе какой-то деревушки, между рекой и крутыми склонами меловых гор, поросших чахлыми елочками да непролазными кустами терновника.
Про елочки и терновник Руслан узнал на собственной шкуре, поскольку Василек оставил микроавтобус километрах в двух от места назначения. Дальше добирались пешком, в темноте, ориентируясь на пересеченной местности лишь по лунному свету. Ночные тени были густыми и расплывчатыми, как разлитая под кустами и деревьями тушь. Где-то орала дурным голосом ночная птица, нагоняя тоску и страх.