– Я собираюсь раздеть тебя и лежать с тобой. Этой ночью нам не нужно заниматься чем-либо еще.
Когда она начала отвечать, он заставил ее замолчать поцелуем.
А затем медленно, глядя ей прямо в глаза, начал расстегивать пуговицы ее блузки.
Обычно никаких проблем с пуговицами у него не возникало. Маленькие, круглые кусочки пластика. Какие трудности могут возникнуть с их расстегиванием у человека, который в первый раз раздел девушку лет в шестнадцать?
Огромные трудности.
Его пальцы казались слишком большими. Слишком неловкими.
Дженни странно вздохнула.
– Что? – спросил он немного резко.
– Ничего. То есть… То есть… Я не могу ждать! – Она положила свои ладони поверх его. – Разорви блузку, если надо. Просто дотронься до меня наконец…
Не выдержав, он поступил именно так, как она просила, разорвав нежную ткань надвое. Затем отпрянул. Лишь слегка. Так, чтобы можно было разглядеть нежные контуры ее тела.
Бледные плечики. Круглая грудь, скрытая за простым белым хлопковым бюстгальтером. Маленькое, похожее на сердечко родимое пятнышко прямо у впадинки на шее…
Как он мог не заметить его в прошлый раз? Как он мог не заметить, как мила, как девственно чиста Дженни?
Он поцеловал это сердечко. Поцеловал нежную кожу ее груди. Поцеловал середину каждой чашечки бюстгальтера, прятавшие от поцелуев ее сладкие соски.
Дженни испустила стон, который словно разорвал его на части.
– Трэвис, – прошептала она.
Никто и никогда не произносил его имени с такой всепоглощающей страстью.
Он взялся за пуговицу на ее джинсах. Расстегнул ее.
Взялся за молнию. Расстегнул ее.
Медленно стянул джинсы с ее ног. С этих длинных ног…
Она дрожала. Черт, он сам дрожал!
Трэвис снял с нее босоножки. Посмотрел на нее. Даже босиком и в самых обыкновенных трусиках и бюстгальтере, Дженни была способна свести мужчину с ума своей сексуальностью.
– Ты прекрасна, – нежно прошептал он.
Она покраснела:
– Я хочу быть прекрасной. Ради тебя.
Он тоже этого хотел. Чтобы ее красота, ее уникальность принадлежали ему одному.
– Ты не собираешься… Ты не собираешься ласкать меня?
Ее слова были сладостной пыткой. Он мечтал взять ее…
Трэвис видел, как жилка бьется прямо под ее милым родимым пятном.
– Ты этого хочешь?
– Да, о да!
– Возьми меня за руку, – произнес он хрипло. – Покажи, где я должен тебя ласкать.
И она показала…
Дженни проснулась посреди ночи и растерялась.
Она лежала в своей кровати, но не одна. Ее голова лежала на чьем-то плече.
На долю секунды она пришла в замешательство. Но затем все вернулось.
Трэвис подвез ее домой. Сперва он злился, но потом был заботлив. Сперва он был груб, но потом оттаял.