– Ты и в военных действиях участвовал?
Он кивнул, забыв все свое бахвальство:
– Да.
– Тяжело тебе пришлось, должно быть. Смотреть на это. Делать это…
Ее голос был тихим. Она, казалось, понимала: служба летчиком-истребителем оставляла у человека воспоминания на всю жизнь. И далеко не самые приятные.
– Да. Иногда так и было.
– Но иногда все было чудесно, да?
Трэвис улыбнулся. Он не мог вспомнить, когда последний раз хотя бы задумывался об этом.
– На что это похоже? – продолжала Дженни. – Ты паришь в небесах над всем миром?
– Ну…
И он рассказал ей.
Рассказал о чувстве свободы. Об охватывающем его счастье. О том, как земля выглядит с такой высоты. О том, как он впервые летал.
– Это не был боевой самолет, это был кукурузник. Я с самого детства любил самолеты. А этот парень работал у нас…
– В «Эль Суэно»?
Она запомнила название места, которое он до сих пор считал своим домом.
– Именно. Он научил меня летать, а потом я как одержимый вкалывал летом на другом ранчо, чтобы иметь возможность оплатить себе уроки… – Трэвис осекся. – Кажется, я говорю слишком много.
– Нет. Вовсе нет! Мне нравится слушать о твоем детстве. Я так тебя и представляю: сапоги, джинсы, ковбойская шляпа…
Трэвис рассмеялся:
– Шишки, синяки и грязь. Я выглядел так. Как и мои братья. Мама говорила, все аптеки в округе держатся исключительно за счет продажи нам пластырей.
Он замолчал.
Трэвис и так сказал Дженни за эти десять минут о себе больше, чем кому-либо за всю жизнь.
– Хорошо тебе с братьями.
– Только им об этом не проболтайся! Но они прекрасные ребята.
– Они тоже служили в военно-воздушных силах?
– Калеб устроился в какую-то сверхсекретную правительственную службу, такую, что после рассказа о ней он обязан тебя убить.
Она рассмеялась, а он взял ее ладонь и поднес к губам.
– А Джейк служил в армии. Он летал на боевых вертолетах. – Его улыбка исчезла. – Он был ранен. Тяжело. И на какое-то время сбился с пути. – Трэвис помолчал. – Как и я, кажется.
Собственное признание удивило его.
Он никогда не признавался в этом – ни себе, ни Джейку или Калебу. Но это было правдой.
Трэвис привык рисковать: безумные ставки в покере принесли ему деньги для начала собственного бизнеса, но война заставляла рисковать не только своим благополучием, но и своей жизнью… На войне он рисковал своей человечностью.
Эти отчаянные ставки в казино после войны были попыткой вновь взять жизнь под контроль. Рискнуть всем, выиграть все. И ты должен знать, ради чего рискуешь…
– Трэвис? – Голос Дженни был мягким и заботливым.
Разом он почувствовал: все те безумства были ерундой по сравнению с этим…