Но для Тео изменились сами мечты. Они стали совсем другими, не теми, что прежде.
– Оставь акции себе, – сказал он.
Ларисса посмотрела ему в глаза:
– Но.
– Оставь, – повторил Тео. – Они твои по праву рождения.
– Мне плевать на право рождения, – заявила она. – Честное слово.
– Все равно они твои, – мягко настаивал он. – И может быть, когда-нибудь ты придешь к выводу, что за все треволнения, за то, что ты пережила в этой семье, ты как минимум заслужила кусочек общего пирога.
Ларисса внимательно его разглядывала, ничего не говоря. Тео встал и провел руками по лицу. Он уже не помнил, когда брился в последний раз. Слишком много всего произошло за последние дни. Брэдфорд сказал, что он похож на головореза, и Тео счел это комплиментом. А ведь ему нужно было забеспокоиться – проявились его корни, его нищее детство. Его истинное лицо отчаявшегося бедняка, у которого нет ничего, кроме амбиций. Но ему больше не было до этого никакого дела.
Только одно было небезразлично ему в этом хаосе. Точнее, одна. И этой одной он позволил уйти.
– Я должен перед тобой извиниться, – признался он.
– Сомневаюсь, – ответила Ларисса.
Но взгляд у нее был серьезный и грустный, как будто она что-то обдумала и приняла решение. Тео на секунду пожалел обо всех тех тайнах, которые есть у этой женщины и которые он никогда не раскроет. Сегодня Ларисса была на себя не похожа, словно забыла надеть обычную свою маску.
– По-моему, я любил выдуманную мной Лариссу, – начал Тео, пробуя эти слова на вкус, понимая наконец-то смысл того, что происходило с ним в последние годы. – Не тебя. Я никогда тебя не любил.
И тогда в ее глазах мелькнули усталость, грусть и мудрость, и он спросил себя: неужели сейчас, когда это уже не важно, вот она, настоящая Ларисса, которую он так долго искал? Она посмотрела на него и усмехнулась.
– Я знаю, – просто сказала она.
Когда коллега заглянула в кабинет к Бекке и тихим, полным благоговения голосом сообщила, что к ней пришел какой-то мужчина, у Бекки кровь отхлынула от лица. Она вздохнула, потом еще раз. И только когда молодая женщина окончательно убедилась в том, что не грохнется в обморок, она сумела выдавить улыбку.
– Пожалуйста, попроси его подождать в приемной, – как можно спокойнее произнесла Бекка. – Я выйду, как только смогу.
– Он не похож на человека, который привык ждать, – предупредила Эми. Ее глаза были круглыми от изумления.
Бекка улыбнулась. Но как только Эми ушла, она почувствовала, как улыбка сползла с ее лица. Бекка подняла руки и потерла виски, а потом закрыла на секунду глаза под напором шквала эмоций, грозивших смести ее со стула.