– А что его за это судить будут, он не думал? – проворчал прокурор.
– Он отомстит за отца и брата, – тихо проговорил Ларионов. – Вот если бы у вас…
– Все, – остановил его прокурор. – Иди. И попробуй объяснить Суханову, что его действия будут…
– Но его действия вполне подойдут под самозащиту, – улыбнулся капитан.
– А отец знает, что он отец? – спросил Иван Федорович.
– Знаешь, – перебила его Мария, – мне плевать на это. Я делаю это не для него. Для себя. Я уверена, что мой сын будет гордиться мной. И папой, наверное, тоже, – улыбнулась Мария. – Характер у него папин. Постоянно бьет ножками. Но главное – здоровый.
– Значит, он будет Леонидович? – спросил Иван Федорович.
– Конечно. Но фамилия, разумеется, будет Березов. И…
– Знаете, – усмехнулся Иван Федорович, – я начинаю беспокоиться о своем здоровье. Суханов не убьет меня, конечно, но поломает прилично. И Альберту достанется. Рано или поздно Леонид узнает правду, и не представляю, что сделает со мной и Альбертом. Вам-то, понятное дело, ничего не будет, а крайних он найдет, – кивнул Иван Федорович и засмеялся.
– С чего это вдруг ты так развеселился? – подозрительно посмотрела на него Мария.
– Да просто я подумал: вы меня не уволите. Лучше, чем я, вам никого не найти. Потому что только я могу вытерпеть такую госпожу, как вы, Мария Александровна, – усмехнулся Иван Федорович. – А я, может быть, не одну человеческую жизнь спасу, и Суханова от тюрьмы уберегу. Ведь если он найдет убийц отца и брата, положит их всех, так что ему большой срок дадут. А он сидеть в тюрьме не будет. Он сам себе пулю всадит. Например, мне Суханов как человек нравится, – кивнул он. – Поэтому я сделаю все, чтобы этого не случилось. А еще лучше и спокойнее это можете сделать вы, – добавил он. Маша, опустив голову, молчала. – Зря ты так, Мария Александровна, – качнул он головой. – Ведь ты можешь остановить его, а значит, спасти. Не секрет, что он тебя любит, – вздохнул Иванов-Федоров. – Неужели тебе это все равно? Использовала его как суррогатного папашу, и гуляй, Леня.
– Не смей так разговаривать со мной! – вскочив, закричала Маша. – Просто он боится стать зависимым, ведь семья – это ответственность и обязанность. А он к этому не привык. И отговорка у него имеется. Настоящий мужчина никогда не будет жить как альфонс. Хорошо сказано, и все вроде объясняется. Но я найду ему работу, он без выходных вкалывать будет, – она опустила голову, и Иванов увидел на ее глазах слезы. – Я тоже люблю его, – прошептала Маша. – Но не хочу умолять и упрашивать его.