Наш отдел, как всегда предусмотрительный в подобных мелочах, послал ещё одно прекрасное рекомендательное письмо непосредственно Хичему, директору завода Чартерса, и я после совсем недолгого ожидания был им принят. Я вручил ему и первое письмо, которое принёс с собой. В обоих письмах, разумеется, ни словом не упоминалось о моей связи с отделом. Зато относительно всего остального сообщались фактические данные: моё настоящее имя, возраст, специальность, стаж в Канаде и Южной Америке и всё прочее. Самая мудрая политика (а добрая половина пойманных нами шпионов этого не понимала) состоит в том, чтобы не нагромождать ненужной лжи и по мере возможности не отступать от истины. Пока Хичем читал рекомендательные письма, я с лёгким сердцем наблюдал за ним. Периго описал его точно: это был озабоченный маленький человечек. Я держался гораздо непринуждённее, чем этот бедняга с серым, истомлённым лицом человека, который работает до поздней ночи и никогда не бывает на воздухе.
— Знаете, о чём я сейчас думал, мистер Хичем? — спросил я только за тем, чтобы облегчить ему начало разговора.
— Нет. Скажите.
— Я думал о том, что при нынешней суматохе на заводах вам, руководителям, очень тяжело приходится. Вы работаете, как негры…
— Некоторые из нас работают по четырнадцать часов в сутки, мистер Нейлэнд, — сказал он с жаром. — Никогда я раньше не бывал в такой переделке, можете мне поверить. И больше всего времени у нас уходит как раз на то, что тормозит и сокращает производство. Это самое обидное… Если бы я начал вам рассказывать… — И он в порыве отчаяния взъерошил редеющий хохолок, который война ещё оставила ему на макушке.
Как я и рассчитывал, лёд был сломан.
— Так вот, мистер Нейлэнд, — начал он, снова пробежав глазами письмо, — нам, конечно, пригодились бы здесь один-два дельных человека, знающих толк в организации труда. Будь у вас хотя бы небольшой опыт инженера-электротехника, я мог бы вам твёрдо обещать место. Но такого опыта у вас нет.
— Нет. Что верно, то верно. — Всё шло как по писаному.
— Лично я считаю, что чисто технический опыт сейчас не так важен, как умение организовать работу в широком масштабе, руководить ею и всё такое, — продолжал Хичем. — А это вы, по-видимому, умеете. Но согласится ли со мной правление, это ещё вопрос.
Я только того и ждал.
— Это не к спеху, мистер Хичем, и я никак не хотел бы вас затруднять. Я прошу только, чтобы вы доложили правлению, кто я такой и какая у меня квалификация. Ну, и замолвили за меня словечко. А я пока поболтаюсь в Грэтли.
Мой ответ явно успокоил его и очень расположил в мою пользу. Я воспользовался этим и попросил у него письмо к директору Белтон-Смитовского авиационного завода, пояснив, что, раз я уже здесь, я хотел бы узнать, не найдётся ли хоть у них работы по моей специальности. Он сразу согласился и тут же продиктовал письмо своей секретарше. Это лишний раз подтвердило то, о чём я неоднократно говорил у нас в отделе: любому человеку, говорящему по-английски, если только он не будет выставлять напоказ Железный крест