— Мария, Матерь Божия, — прошептал он.
Артур обернулся на звук его голоса и заверещал, забившись, как кролик в капкане. Де Броз уставился на разбитое лицо, превращенное в кровавое месиво, на опухшие глазницы, забитые черным желе свернувшейся крови, на затекшую красную маску под ними, на кричащий раскрытый рот и потерял равновесие; его рвало снова и снова, пока в желудке и в горле не появилось ощущение, будто их разодрали изнутри.
— Господи, о Господи Всемогущий! — его собственный стон доносился до него будто издалека.
— Пожалуйста, — всхлипывало существо, которое еще совсем недавно было неуклюжим и язвительным шестнадцатилетним подростком, а сейчас стало ползающим нечто, живым, но на грани смерти, больше напоминающим трупы, которые валяются на перекрестках дорог и которыми ужинают вороны. — Пожалуйста…
Де Броз не помнил, как он добрался обратно до зала, но, видимо, как-то все-таки умудрился это сделать, поскольку внезапно он обнаружил, что, спотыкаясь, идет через возвышение к Иоанну, который сидит, облокотившись на походный стол в винных пятнах, и рядом с ним стоит почти пустая бутыль. Глаза короля блестели, зрачки расширились настолько, что почти закрывали темно-желтую радужку, щеки разрумянились. Один из его приятелей-холостяков, Йохан Рассел, пытался сказать ему что-то, моргая невидящими глазами, как сова, но был слишком пьян, чтобы выдать что-то более вразумительное, чем невнятное мычание и пускание слюней.
Иоанн поднял глаза и встретился взглядом с де Брозом.
— Фу, — сказал он, скривив рот, — от тебя несет мочой и блевотиной. Убирайся. Ступай, умойся.
Де Броз судорожно сглотнул, потом еще раз. Он думал, что его больше не будет рвать, но сейчас чувство было такое, что через мгновение он зальет желчью колени Иоанна:
— Сир, вы должны кое-что увидеть…
Иоанн грубо рассмеялся:
— Если у этого «кое-чего» нет светлых волос и сисек размером с вымя, не думаю, что мне это будет интересно, верно, Рассел?
— Сиськи… вымя, — промычал последний, падая головой на стол и закрывая глаза.
Де Броз наклонился поближе к Иоанну и прошептал ему на ухо ужасную правду, которую только что узнал. Какое-то время выражение лица Иоанна не менялось. На нем застыла циничная ухмылка, глаза недобро поблескивали. А затем слова будто начали тонуть в его голове, и их осмысление стало проступать на лице.
— Ослепили? — спросил он.
Де Броз кивнул и бросил быстрый взгляд в сторону Рассела.
— Да, сир. И Андре, и Раймунд из Пуату покинули башню.
Иоанн вскочил на ноги и чуть не упал. Слуги бросились к нему на помощь, но он жестом отослал их прочь, будто отгоняя мух. Рассел попытался встать, но Иоанн толкнул его, и тот плюхнулся обратно.