– А вы не думайте, вы пишите. За вас есть кому думать. Давайте начнем со знакомых вашего сына…
Спустя час я читал его «докладную». Да, чиновник и есть чиновник. Приятно работать без дураков. Все четко и по полочкам разложено. Пора обрастать своей агентурой.
– Ну, вот и ладно, а вы кричали… Разве можно так. И меня в неловкое положение поставили…
– Извините…
– Сергей Петрович, – подсказал я.
– Извините, Сергей Петрович, нервы, – устало произнес он.
– Пустое, право слово… Я все понимаю, не знаю, как вас по батюшке…
– Герман Александрович.
– Вы же на государевой службе, Герман Александрович, – польстил я ему. – Поэтому понять должны, что все это очень серьезно. Ваш сын заигрался в разбойников и ненароком попал в очень скверную историю. Я вам могу приватно сказать, что он в серьезном не замечен и по суду будет, скорее всего, оправдан. Но его репутация… Ведь он не понимает, что карьеры ему потом не сделать, а если он не расстанется со своим окружением, все закончится петлей.
– Господи, я знал, что его увлечения добром не кончатся, – глухо сказал Татищев. – Теперь еще и суд…
– Поймите меня правильно, мне он не нужен. Я готов отдать его вам, если вы гарантируете, что о нем я больше не буду читать рапортов.
– Если я скажу вам «да», вы мне поверите?
– Нет, но дам ему последний шанс. И вам тоже. Он у вас единственный сын?
– Да.
– Приходите завтра вечером. Заберете его сами. И сделайте так, чтобы он наконец попробовал настоящей жизни, иначе толку не будет… Место вольноопределяющегося в пограничной страже подойдет. До свидания, Герман Александрович.
– До свидания, Сергей Петрович.
Ну, с почином. Брать с него обязательство я не стал. Зачем? Этот лис отлично все понял. Не сомневаюсь, что непутевый сыночек уедет дня через два, как только задница отойдет от ремня.
– Не скрою, Сергей Петрович, ко мне уже приходили с рассказами о том, как вы наводите порядок, – несколько взвинченно начал разговор Езжевский.
– Вы по поводу «раненых»?
– Да. И это очень серьезно.
– Нет. Это называется ловушкой. Я специально стрелял ослабленными патронами. Ничего страшного, синяки скоро сойдут, а вот откуда это стало известно посторонним?
– Карл Людвигович, займитесь этим. Надо было меня предупредить. – Он укоризненно покачал головой.
– Я не ожидал, что так скоро ходоки пойдут, если честно.
– Но что сделано, то сделано. Густав Эдуардович,[55] посмотрите списки арестованных. Наверняка большую часть можно отпустить.
– Хорошо, Михаил Казимирович, но мне потребуется помощь. – Барон Гейкинг выжидательно смотрел на подполковника.