В свои двадцать пять лет Сергей еще ни разу не задумывался толком о женитьбе, о семейной жизни. Да и некогда было: то институт, то армия, то финская война, то совершенно новая редакционная работа… И вот Ирина обняла его сегодня утром и заслонила весь его горизонт, затмила весь его мир — красивая, нежная, страстная! И ждет его воскресным вечером и будет ждать его всегда, если они породнятся как муж с женой.
Согласится ли она выйти за него замуж? А если снова наладятся отношения с Суровцевым? Ну, хорошо — поженились, а какой она дальше будет, эта семейная жизнь? А, чего тут гадать? Конечно, она будет восхитительно счастливой, ибо быть рядом с Ириной, любоваться ею, обнимать, вдыхать ее запах — это уже счастье. Но жить где? У бабы Ядзи? Квартира в Уручье служебная и после развода она наверняка останется за капитаном Суровцевым. А и шут с ней! Поначалу будем снимать, а там, может быть, и от редакции дадут. Только как к их браку отнесутся в редакции? Скажет чей-нибудь злой язык: «Развели тут, понимаешь, семейственность в идеологическом органе!» А то еще что-нибудь похуже пришьют — моральное разложение, политрук разбил крепкую семью советского командира. А, и пусть говорят! Все пересуды рано или поздно стихнут.
А кого на свадьбу пригласить?
Стоп-стоп, товарищ младший политрук! Что-то вас в заоблачные выси унесло. Еще совершенно неизвестно, как отнесется Ирина к предложению руки и сердца. Она ведь серьезная женщина, умница, да и к тому же постарше Сергея на два года… Впрочем, женщины всегда умнее мужчин в таких делах.
Будь, как будет! Главное, чтобы она была рядом, главное, что сегодняшнее утро наверняка повторится послезавтра!
От этой мысли радостно колотилось сердце… Идти в казарму совсем не хотелось. Разве что в город сходить? Пожалуй… До парка 1 Мая быстрым шагом можно было добраться за двадцать минут. Лобов отметился у дежурного по КПП в Северных воротах и вышел на Каштановую улицу. Будоражащие звуки духового оркестра, игравшего в парке, доносились к высоким валам крепости. «Эх, покружиться бы сейчас в вальсе с Ириной!..»
Глава седьмая
Таня и Зана — Танзана
Людмила Коробова вошла в комнату дочери. Зана, разобрав пневматический пистолет, аккуратно протирала его ружейным маслом.
«Какие же они разные получились? — подумала Людмила, вспомнив старшую дочь. 19-летняя Таня училась на втором курсе биофака в Минске и жила там в их столичной трехкомнатной квартире одна. Конечно же, от женихов у симпатичной девушки да еще генеральской дочери не было отбоя. Но отбой был. За отводом женихов следил специально обязанный к тому офицер-порученец. Именно он, старший лейтенант Копытов, встречал Таню на парадных ступенях университета и провожал домой. Он же сопровождал ее в кино и театры. Наказ отца был строг: «Пока не закончишь университет, никаких женихов и замужеств» И Таня скрепя сердце терпеливо следовала отцовскому завету. А вот Занке и отец — не указ! Ох уж эта страна Танзания, как называл отец строптивых дочерей.