— Сюзанна, я вчера вечером видела, как ты целовалась с Геной.
Младшая и ухом не повела:
— Я не целовалась, я долг отдавала.
— Какой еще долг?! — в ужасе всплеснула руками мать.
— Ну, мы пари с ним заключили, что если он собьет самолет, то я его поцелую.
— Ничего не поняла! Какой еще самолет?!
— В тире, мамуля, в тире… Там мишень такая самая трудная. У нее блямбочка маленькая-маленькая. Но если попадешь в нее, то самолетик поедет по тросику вниз, ударится носом о железяку и бабахнет — там у него в носу пистон есть. Никто еще не попадал. А Генка вчера — на спор — три раза попал.
— Ох, Зана, ты со своими пистонами и закидонами бабахнешь однажды не хуже этого самолета. Только я тебя целовать за это не буду.
— Мам, ну подумаешь — один разок… Ну, чего такого? Ты сама уже в пятнадцать лет замуж выскочила.
— Во-первых, не выскочила, а вышла. А во-вторых, не в пятнадцать, а в шестнадцать… А тебе пока еще только четырнадцать!
— Во-первых, не четырнадцать, а четырнадцать с половиной. А во-вторых, мамочка, я ловлю тебя на слове! Я через полтора года напомню тебе твои слова.
Девушка вставила затвор на место и спустила курок.
— Уж не за Гену ли ты собралась?
— Найду за кого! Только ты папе про вчерашнее не говори, а? Ну, пожалуйста!..
— Я еще подумаю — сказать или нет.
— Вот это правильно! Ты сначала подумай и… не говори.
— Ох, Занка-хитрованка, вся в бабушку! А теперь послушай меня серьезно. Есть еще одна важная причина, по которой не стоило бы целоваться с Геной. Три дня назад его отца арестовали как врага народа.
— Георгия Васильевича?!
— Именно его.
— Чушь какая-то! — возмутилась Занка. — Разве могут быть летчики врагами народа?! Лет-чи-ки!
— Органам виднее. Но я надеюсь, что там разберутся и его отпустят. А пока с Геной не стоит общаться.
— Ну почему, мамочка?!
— Зана, ты уже вполне взрослая, чтобы понимать такие вещи. Это может повредить твоему папе! Ты же не хочешь повредить папе?!
— Не хочу, конечно… Но так тоже нечестно: как целоваться — маленькая, а чуть что — сразу «ты уже вполне взрослая». Так вполне или не вполне?!
— Будь умничкой!
— Я всю жизнь умничка! Надоело!
— Зана, но ведь я тоже всю жизнь была умничкой… — вздохнула Людмила так, что дочь с удивлением на нее посмотрела.
* * *
В эту последнюю мирную субботу генерал Коробов заехал с утра в Брест, в штаб 28-го стрелкового корпуса.
«Вот тоже незадача, — рассуждал он по пути, — штаб корпуса — лишнее звено в системе управления. Не так уж много у меня дивизий, чтобы управлять ими через штаб корпуса. Армия сама росточком с корпус, хоть и усиленный. А поди ж ты: напрямую приказ не отдашь…»