– Призрак робота – это оригинально.
– Ты все-таки считаешь, что я робот?
Задержав руку на моей детской, податливой груди, ты ответил серьезно:
– Нет, девочка моя. Никогда не считал и сейчас не считаю…
…В этот раз ты вошел в меня легко, без боли. Ты тяжело дышал и жадно набрасывался на меня, как зверь: вперед – назад, вперед – назад… Я послушно подавалась тебе навстречу, двигаясь в такт, я кричала и немела в судороге, чувствовала себя жертвой, которую ты поедаешь, – это было так здорово!..
Мы лежали обессиленные. Я думала о тебе – о себе – о ней – опять о тебе… Какое блаженство – отдать себя, подумала внезапно, ничего не может быть этого лучше, от одной этой мысли взлетаешь, как на крыльях!
– Макс…
За всю жизнь впервые я назвала тебя по имени (вообще почему-то боюсь имен). Но ты не удивился.
– Что, маленькая?
– Послушай, Макс… А может быть, это не так уж и плохо – голубые глаза?
Ты приподнялся на локте, мягко положил мне руку на лоб – часы на твоем запястье блеснули:
– Не волнуйся, птенчик мой… Только не волнуйся.
– Я и не волнуюсь. Мне хорошо!
Притянула к глазам твою руку.
– Пять минут остается.
– Шесть с половиной… – поправил ты. – Я не буду спешить. Дождусь, пока пробьют часы.
– Мне это нравится, – проговорила я. – Это так здорово – умереть!
Ты взял меня двумя пальцами – указательным и средним – за ухо:
– Говорю тебе: не волнуйся. Иди сюда.
– Нет, ты не понимаешь, – возразила я, но послушно легла на тебя сверху. – Ты не понимаешь, как я люблю тебя, как хочу для тебя умереть… Там, за окном, деревья – ты видишь деревья – они зеленые. Когда я умру, то буду летать между этими деревьями, только невидимая, и думать о тебе. Это так здорово, для этого нужно умереть! Я люблю летать между деревьями…
Я принялась целовать тебя, целовать лоб, щеки, подбородок, шею, грудь и продолжала говорить. О музыке, о физике и астрономии, о цветах. Твои глаза смотрели на меня ласково, неотрывно. Было почти невозможно выдерживать пронзительный взгляд этих глаз – я так их люблю!
– Я очень люблю твои глаза, – прошептала я. – А еще я люблю умножать в уме. Вот сейчас умножаю 1 132 244 на 50 873…
– Да, да, – проговорил ты и стал гладить меня по спине. – Не нервничай так, моя крошка…
Я устала говорить и затихла, обмякла, прижавшись к твоей груди.
Ты вдруг резко поднял голову и поцеловал меня в лоб – секунд десять длилось это прикосновение, прежде чем ты опять уронил голову на подушку.
Часы начали бить.
Твои пальцы сдвинулись – легким, едва ощутимым движением – и легли на позвоночник.
И тогда я подумала, что забыла сказать еще о чем-то – о мелочи, но очень важной, которую тоже люблю. О какой? Мысли лихорадочно кружились в голове.