– Хандауир веском онтаэх, гвилен, – пробормотал нищий, не отрывая взор от Тэлеска. От благодарности из глаз его проступили слезы.
Тэлеск высыпал из кармана все до последней монеты, и собрался уходить.
– Постойте, добрый господин! – произнес старик. – Вовек не забуду я вашей доброты! Когда встречаются такие люди, в сердце рождается надежда на лучшее. И мир, быть может, не так уж жесток. Позволь мне узнать ваше имя, дабы я мог молиться за вас Всевышним Силам!
– Тэлеск! – ответил юноша и спохватился, что зря назвал себя.
Старик задумался.
– Это необычное имя… Похоже, что это язык эрварейнов. Оно означает «избранный», не так ли?
– Это неважно! – бросил Тэлеск.
– Я понял, кто вы, господин! – ахнул старик. – Знали Всевышние Силы, кого выбирать для великого дела… Воистину!
– Всего доброго! – сказал Тэлеск и хотел уйти прочь, но почувствовал, что за его спиной кто-то стоит.
Он обернулся. Рядом стоял рослый незнакомец в черных одеждах. Лица его было не разглядеть – тень от капюшона не позволяла это сделать. Он смог увидеть лишь сжатые губы и аккуратно постриженную бороду.
– Прошу прощения, могу я вам чем-нибудь помочь? – вежливо спросил Тэлеск, не отрывая глаз от странного человека.
– Лучше помоги себе, – каким-то сдавленным, будто отдаленным голосом ответил тот и быстро пошел прочь.
Тэлеск проводил его пристальным взором. По спине его отчего-то пробежали мурашки.
– Кто он такой? – спросил он у нищего. – Оказывается, не все у вас здесь приветливы и дружелюбны.
Старик бросил прищуренный взгляд в сторону исчезающего в толпе незнакомца и ответил:
– Этот не местный. Я не знаю, кто он. Но я впервые заприметил его в Хилте еще недели две назад. И с тех пор он изредка появляется на улицах. Он будто что-то вынюхивает. Быть может, ищет кого-то… Трется в самых людных местах, разговоры подслушивает и вообще ведет себя странновато. Он всегда ходит укутавшись в свой балахон и лица еще ни разу не показал.
– А он когда-нибудь говорил, кого ищет? Или, может быть, спрашивал про кого-то?
– Не-е-е! – протянул старик, отмахнувшись. – Он вообще молчалив. Рыба, и та разговорчивее будет! Лишнего слова не уронит. Да никто и не горел желанием с ним говорить. Мрачный он…
– Что верно – то верно, – проговорил Тэлеск.
Чувство тревоги зародилось где-то в глубине сердца юноши.
– Держитесь от него подальше, господин Тэлеск, – почти прошептал старик. – Сдается мне, недаром он тут ошивался. Вы же понимаете, о чем я толкую?
Тэлеск посмотрел на него с некоторым недоверием и спросил:
– Раз вы знаете мое имя, то и я вправе узнать ваше?