У дядьки в глазах мелькнуло сочувствие, и он хриплым голосом спросил:
— Что же вы в такой‑то день работали? Да еще до самого вечера.
Я улыбнулась, развела руками и пожала плечами.
— Да, — протянул он. — Нелегко, когда нет богатых мамки с папкой. Идемте, приобретем тортик.
Он еще и шоколадку купил, подарил мне и собственноручно дотащил коробку с десертом до стен общежития. А на вид такой неприветливый громила… Все же внешность обманчива!
Мужчина довел меня до самых ворот школы, отдал нарядную коробку, поцеловал на прощание ручку, чем дико меня смутил, и ушел. А я, улыбаясь во весь рот, вошла на территорию школы и направилась к женскому корпусу.
— И кто же тебя на этот раз соизволил проводить? — с непередаваемыми интонациями и презрением в голосе спросил кто‑то за спиной.
— А? — Я обернулась и увидела Федоила Ниртона. Это был первый раз за все время учебы, когда мы с ним столкнулись, и он еще соизволил заговорить со мной.
— Ты теперь клиентов решила не только по домам навещать, но они тебя и провожают? — ухмыльнулся парень.
— Так темно уже, — пожала я плечами. — Вот меня и проводили. Страшно ведь одной в такое время возвращаться.
— Ну да… Как будто тебе есть что терять… — непонятно чему засмеялся Ниртон.
— В смысле? — нахмурилась я и половчее перехватила бечевку, которой была перевязана коробка.
— В том смысле, что если девушка зарабатывает на жизнь продажей своих прелестей, не все ли равно, перехватит ее кто по дороге или нет.
— Чего — о-о? — опешила я. — Ты совсем с дуба рухнул, что ли?!
— А что, скажешь, это был не клиент? — насмешливо поднял брови парень и сложил на груди руки.
— Не совсем. Это охранник моего клиента, — начала я пояснять, но Федька меня перебил.
— Ишь ты! С окраин перебралась в центр? Молоде — э-эц! Хорошая карьера за столь недолгий срок. Сутенера‑то уже нашла?
Я открыла рот, закрыла, снова открыла… Но от возмущения у меня в буквальном смысле дыхание сперло, и я никак не могла найти слов, чтобы послать этого болвана куда‑нибудь подальше.
— Ну ты и урод! — выдохнула я. — Иди ежиков паси!
Развернулась и сделала два шага, но разозлившийся парень дернул меня за руку и остановил.
— Ты на кого рот открыла? Без году неделя в школе, зарабатываешь тем, что продаешь себя, и еще смеешь мне хамить?
— Дурак ты, Федя, — процедила я сквозь сжатые зубы, сдерживаясь, чтобы не наслать на него самые страшные проклятия из своего арсенала. — Я не себя продаю, а свои ведьминские услуги. Только твои мозги инфузории — туфельки этого понять не в состоянии.
Я выдернула локоть и сделала шаг назад.