Для Литы эта страстная речь явилась полной неожиданностью. Неужели и её жених так думал?
— Я всё равно схожу с тобой. Просто убедиться, что никто тебя ни в чём не обвинит…
— А я в этом нуждаюсь? — с прежней злостью перебил Рин. — Это моя жизнь, и я не хочу, чтобы ты в неё лезла! Сам разберусь. Довезу тебя до города, и всё…
— Сам? Хорошо! — Лита почувствовала, что вот — вот расплачется. — Наконец‑то ты перестал притворяться. Я ведь знаю, что ты считаешь меня Яровым проклятьем, что я приносила вам одни несчастья, ты считаешь, что я виновата в его смерти, хоть вслух говоришь обратное! И ты прав, Рин, тысячу раз прав!! Я только одного не могу понять: зачем ты сам не оставишь меня в покое?! Приказы Яра больше над тобой не властны! Ты мог бы спокойно остаться в городе, а не нестись за мной в Велессию. Не преследовать разбойников, не рисковать снова жизнью… Зачем это тебе?? Зачем ты вытащил меня из реки?? Зачем?!
Не выдержала, всхлипнула и поскорей уткнулась лицом в одеяло. Нельзя сейчас реветь, выставляя напоказ свою глупую обиду. Какая разница, что на самом деле Рин про неё думает? Ведь всё равно помогает. Настоящий мужчина, верный своему слову. А она… просто злыдня неблагодарная. Заладила, что с ним пойдёт, хотя могла бы потом и одна сходить и всё узнать. После таких потрясений ему, бедному, и так тяжело, а ещё она со своими слезами и обвинениями…
— Ппрости… Давай спать.
Рин молча лёг на своё место. Девушка понадеялась, что он почти сразу уснул, и вздрогнула, услышав его голос. На этот раз спокойный. И усталый — очень.
— Ты хочешь знать, зачем? Хорошо, я скажу тебе. Молчал и хотел молчать до конца, а теперь думаю — невелика разница. Завтра мы всё равно последний день видимся. Не знаю, что ты будешь делать дальше, да ты и сама поди не знаешь. А я в Ясеневый вернусь. Если не на службу, так хоть родителей навещу, они там неподалёку живут. Давно я их не видел… И сестёр с братьями…
— Много их у тебя? — с невольной завистью спросила Лита.
— Четверо, и все младшие. И все тоже хотят в княжескую сотню, даже девчонки.
— Конечно, ты же для них во всём пример, настоящий герой. Тобой вся семья гордится!
— Да уж… такой герой, что самому противно, — невесело хмыкнул Рин. — Лит, ты тоже меня прости. И за то, что голос на тебя повысил, и за то, за что сам себя не прощу… И ещё прости… за то, что люблю тебя.
Она не ослышалась?
— Вот и ответ на твой вопрос 'зачем'. Знаю, ты никогда не думала обо мне, не замечала — как и все, когда рядом был Яр. За три года я привык не обращать на это внимания. Не так уж это и трудно… А потом я встретил тебя — свою единственную. Невозможно красивую девушку в свадебном платье… Я помню этот вечер, словно он был вчера. Не только Яр тогда пропал, я тоже. И наконец‑то понял, о чём говорили мне родители. Что у всех в нашей семье есть одна особенность — чувствовать любимого человека. Чувствовать и находить — везде. Понимаешь теперь? Это не Яр тебя находил, а я. Вернее, сначала, наоборот, уводил как можно дальше, хотя мне было физически больно быть от тебя на расстоянии. Ты сказала, что боишься Яра, не хочешь быть с ним, и я старался уговорить его вернуться в столицу. А потом увидел тот сон, почувствовал, что тебе угрожает смертельная опасность — и так испугался, что он мне поверил и повернул назад. Так что смерть твоего отца на моей совести. В Соколиный Яр сам приехал, после того, как сначала мы в другом городе искали. Вернее, он искал… А потом услышал про тот праздник, про обычай последнего танца — и загорелся испытать судьбу. А сам тебя не узнал, всё за другой девушкой бегал, казалось ему, что это ты. Тогда я решил, что сам тебя на последний танец приглашу.