Саблин почувствовал, что Маруся делала это умышленно. Она шла не против армии, а за армию. Саблин являлся на вечеринки во всеоружии, подготовленный письмами и легко разбивал своих оппонентов. Он скоро заметил, что в таких случаях торжествовал свою победу не только он, но и Маруся и Варя Мартова, смотревшие заговорщиками.
Маруся окружала себя таинственностью. Никто не знал, где она живёт и кто её родители. Саблину в голову не пришло задуматься над её фамилией. Любовина — ему ничего не говорила. Менее всего он сопоставлял её с эскадронным писарем и запевалой Виктором Любовиным. Отчества Любовина он не знал, да если бы и узнал не подумал бы, что между Марусей и плохим болезненным и желчным солдатом может быть что-либо общее. Слишком разные они были физически. Она, здоровая, сильная, гибкая в расцвете своих девятнадцати лет с розовыми щеками, красными губами и прекрасными зубами. Он бледный, нездоровый, с испорченными зубами, начинающий преждевременно лысеть. Он был солдат, не вольноопределяющийся, а солдат, значит, из такой семьи, где это возможно, где это не шокирует. Он многого не знал и не понимал, производил впечатление недоучки Маруся в своих письмах сверкала быстрым и тонким умом, писала грамотно, литературно. Вставить французскую фразу и фраза эта написана правильно, вставлена умно. Он как-то при ней у Мартовой сказал фразу по-английски, она ему заметила по-английски же, что она знает английский язык. Она была девушка не его круга, потому что выезжала без матери, или гувернантки, свободно говорила обо всём, была вольна как ветер, была на курсах, но она не могла быть сестрой солдата и Саблин об этом не думал. Артистка... Тот брильянт, который родится в тёмной породе и у которого не спрашивают откуда он.
Саблин скоро почувствовал обаяние Маруси, она стала ему необходима в жизни и, если он долго её не видал, он скучал. У него явилась потребность видеть её и между четвергами, видеть не на глазах всей этой зелёной молодёжи, поголовно влюблённой в Марусю, а где-либо, если нельзя наедине, то хотя бы в обществе, где их не знали.
В то время восходила звезда Комиссаржевской. Её игра с надрывом многих сводила с ума. Она была в стиле Маруси и Саблин говорил о ней Марусе, что ей, вероятно, интересно было бы увидать её. Она выразила желание посмотреть её игру. Саблин взял два билета в третьем ряду кресел и послал Марусе.
Он волновался, когда ехал в театр. Наконец, она будет сидеть рядом с ним и он сможет сказать ей то, чего не смел написать.
Но прошёл первый акт, Маруси не было. Радость сменилась огорчением и злобой. А может быть больна, подумал он! Письмо не могло не дойти. В антракте он пошёл побродить по фойе и покурить и только вышел в коридор бельэтажа, как увидал Марусю, которая спускалась вниз и шла его разыскивать.