Яльмар слушал, и что-то неприятно сжималось у него внутри. «Что отец такое несет?» — спрашивал себя он.
Исак посмотрел на сына, и на его лице мелькнуло подобие улыбки или, скорее, ухмылки. Яльмар подумал, что сейчас отец похож на змею или на какую-нибудь из тех тварей, что выползают на свет из-под перевернутого камня. Он увидел во рту старика редкие желтые зубы. Протезов Исак не любил.
— Куда направились Симон и Вильма? — спросил отец.
Яльмар пожал плечами.
Исак не знал. Ему никто ничего не сказал об этом, но он, конечно, все почувствовал.
И сейчас, после грога и пива, в нем проснулась ярость. Почему от него все скрывают, ему надоело быть в стороне от дел! Его записали в старики. Они считают, что на него больше нельзя положиться, что теперь он слабак, сам нуждающийся в защите! Он не должен ничего знать. Он не может водить автомобиль. Злоба, словно червь, разъедала его изнутри.
— А Кертту будет гореть в аду, — закончил Исак. — Ты, наверное, полагаешь, что и мне уготовано там место. Но ей — на несколько уровней ниже. Так и знай.
Сейчас его голос звучал приглушенно, словно старик размышлял вслух.
— Так и знай, так и знай… — несколько раз повторил он.
Потом Исак замолчал, словно вдруг спохватился, что сказал слишком много.
— Черт! — выругался он наконец. — Здесь недостаточно жарко. Ты плохо натопил, даже стены не прогрелись.
С этими словами старик вышел из парной. Яльмар услышал плеск воды в бадье, а затем хлопнула дверь.
— А как было с Хьорлейфуром Арнарсоном? — спросила Ребекка.
— Туре ударил его по голове поленом, — ответил Яльмар. — Он мог все видеть, и мы не хотели рисковать. Мы оттащили его тело в сторону и опрокинули стремянку. Потом открыли шкаф и положили один из рюкзаков на верхнюю полку. Все выглядело так, будто произошел несчастный случай.
Яльмар прикрыл глаза и вспомнил, как Туре просил его поддержать кровоточащую голову Хьорлейфура, чтобы на полу не осталось следов, в то время как сам тащил тело старика за ноги.
«Слава богу, — подумала Ребекка. — Теперь-то мы найдем управу на этого Туре». Кровь на его куртке и свидетельство Яльмара — этого более чем достаточно.
— И что вы теперь будете делать? — спросила она Крекула. — Надеюсь, стреляться не собираетесь?
— Нет.
— Потому что, если вы покончите с собой, — быстро заговорила Ребекка, — я этого не вынесу. Когда Ларс-Гуннар Винса застрелил своего сына Винни и потом вставил дуло себе в рот, я находилась совсем рядом с ним. Он запер меня в подвале.
— Я знаю, читал об этом в газете. Но я не планирую ничего подобного. — Яльмар посмотрел на свою чашку и покачал головой. — Во всяком случае, пока, — уточнил он и посмотрел на Ребекку: — Вы советовали мне выехать на природу… и вот в лесу со мной произошел странный случай. Медведь смотрел на меня в упор, он подошел совсем близко…