Секс-дока сноровисто обжала Тэду семенные канальцы, подавляя сперматогенез. О нет, Пенни Харриган не дрожащий кусок мяса, покорно ждущий своей очереди к удовольствию. Даже в этом лиловом плюмаже она была бесподобным виртуозом секс-обряда. Молодой адвокат тяжело дышал, сердце отбивало 197 ударов в минуту. Тазовая диафрагма наконец поддалась, Пенни сноровисто вставила ярко-розовый фаллос из внушительной коллекции соседки, и «Одуванчиком любви» (артикул 371) словно мутовкой взболтала пьянящий коктейль в недрах бойфренда. Манипуляции быстро довели его до эротически индуцированной комы – внутренняя температура ниже восьмидесяти градусов по Фаренгейту[14], зрачки дилатированы, реакция на свет отсутствует, – так что Пенни пришлось его оживлять собственным дыханием. Как в свое время Макс довел ее до полусмерти, а затем вернул к жизни, так и Пенни реанимировала Тэда, попутно внушая: «Не умирай, ведь сейчас ты знаешь, как много радости может получить твое тело…»
Это был не тот секс, с которым водил знакомство Тэд. Или все братство «Сигма хи». Даже эякуляции не произошло. Точно рассчитанные прикосновения Пенни подавили деятельность его спермагенераторного контура. Вместо гейзера горячего семени с кончика утомленного, дряблого члена свисала одинокая, хрустально-прозрачная капля сперматоплазмы. Эту-то росинку и подхватила Пенни на кончик языка. Вполне обычная, фруктозная сладость семенной жидкости, вырабатываемой куперовыми железами, хотя и со сложноразветвленным послевкусием.
Подобно Бабе, Пенни тщательно высосала все нюансы и оттенки из взятой пробы. Прочла щенячью привязанность, которую испытывал к ней Тэд. Различила грезы об их женитьбе и скорейшем производстве шумной ватаги детишек. В этой единственной капле гландулярной секреции обнаружился и дом в пригородной жилой зоне, и породистый ирландский сеттер, и семиместный минивэн. Тэд оказался таким же узником пошлых, гендерноспецифичных мечтаний, как и она в свое время… А вот и кое-что любопытное… Пенни почмокала, фильтруя последние инфонамеки. Ага! Ее вкусовые пупырышки выделили ключевой компонент.
Стыд.
Измученный Тэд лежал на разворошенной постели и таращился на любимую с откровенным испугом. Сейчас ее руки деловито накладывали смягчающий бальзам из пиявочной пасты на его пламенеющую промежность.
Высосанная истина огорчила Пенни. Увы, сомнений нет. Она промолвила:
– А я знаю твою самую страшную тайну. Так что можешь не притворяться.
При этих словах помертвевший Тэд сомкнул веки.
– Да ладно, в самом деле. Я ж никому ничего… Ты ведь в Йеле не учился, да?