Паломничество Чайльд-Гарольда. Дон-Жуан (Байрон) - страница 285

На первую страницу
Его томило новое явленье:
Глаза Авроры вдруг он повстречал,
И странное в них было выраженье.
Конечно, этот взор не обещал
Любви или надежды на сближенье,
Но он (не знаю, право, отчего)
Совсем смутил героя моего.
93
Лицо ее, однако, выражало
Лишь удивленье и участье, но
Он сильно рассердился поначалу,
Что было, несомненно, неумно.
Подобное участье предвещало,
Что штурмом крепость взять не мудрено;
Но призрака вчерашнего явленье
Жуана привело в оцепененье.
94
Она была спокойна и мила;
Она не покраснела, не смутилась,
Глаза свои небрежно отвела
И ни на миг в лице не изменилась.
Аврора очень сдержанна была,
Но чувство в ней заветное таилось;
Так ясное спокойствие волны
Скрывает тайну светлой глубины.
95
Тем временем, распределяя вина,
Улыбки и зернистую икру,
Вела весьма умело Аделина
Тщеславия азартную игру.
Имеющие мужа или сына
В предвыборном парламентском жару
Стремятся обезвреживать заранее
Все рифы на пути переизбрания.
96
Но как миледи ни была умна,
А все-таки Жуану показалось,
Что этой ролью, в сущности, она,
Как танцем, поневоле увлекалась.
Хотя порой, слегка утомлена,
Она ему печально улыбалась, —
Он в искренности взглядов и похвал
Все большее сомненье ощущал.
97
Она пленяла всем — и красотой,
И грациозной лаской обхожденья.
Мы часто называем пустотой
Изменчивость такого поведенья,
Рождаемого светской суетой.
Искусство лжи ведь редкое явленье;
Порою даже просто не поймешь —
Где искренность, где искренняя ложь?
98
Сей дар рождает множество актеров,
Ораторов, героев, романистов,
Поэтов, дипломатов и танцоров
И — чрезвычайно редко — финансистов.
Однако что ни век, то новый норов!
Теперь и наши канцлеры речисты:
Преподносить умеют нам они
Не цифры, а метафоры одни.
99
Увы! Сии поэты арифметики
Уже почти берутся доказать,
По правилам финансовой поэтики,
Что дважды три не шесть, а только пять,
И принципы платежной новой этики
Пытаются на этом основать, —
И — как народу от того ни грустно —
С балансом балансируют искусно.
100
Графиня стушеваться предпочла,
Пока миледи чары расточала;
Мечтательна, лукава и мила,
Она тайком смешное примечала;
Так собирает светская пчела,
Оружием которой служит жало,
Злословия пленительного мед
Для метких и безжалостных острот.
101
А между тем уж свечи зажигают,
А там, глядишь, и ужин подают;
Кареты торопливо запрягают,
И сельские жеманницы встают.
Их робкие мужья сопровождают,
Как верные лакеи, тут как тут,
Хваля закуски, сладкое и вина,
Всего же пуще — леди Аделину.
102
Иные в ней ценили красоту;
Другие — тонкой лести обаянье,
Игру ума и сердца чистоту,
Правдивости приятное сиянье;
Иные — туалета простоту
И тонкий вкус; такое сочетанье
Следующая страница