Это пророчество, так же как Ис 30, обращено к поколению, которого пророк никогда не увидит; текст пророчества призван принести будущим читателям утешение от Бога. Как пишет Бэйнс, «запись пророчества в качестве свидетельства служила двум целям. С одной стороны, это делалось из-за неверия людей, не желавших слушать пророческое слово. Когда оно исполнялось, написанное не давало не подготовившимся никакого повода для извинения (Ис 30: 8—11). С другой стороны, письменное слово давало уверение и руководство уверовавшим в него (см. Ис 8: 16—17). Аввакум подчеркивает именно вторую цель: свидетельство верно, оно не лжет и получит исполнение в назначенное время»[89].
Примеры из Книги пророка Иеремии также иллюстрируют такое употребление: «И совершу над тою землею все слова Мои, которые Я произнес на нее, все написанное в сей книге, что Иеремия пророчески изрек на все народы» (Иер 25: 13). «Так говорит Господь, Бог Израилев: напиши себе все слова, которые Я говорил тебе, в книгу. Ибо вот, наступают дни, говорит Господь, когда Я возвращу из плена народ Мой, Израиля и Иуду, говорит Господь; и приведу их опять в ту землю, которую дал отцам их, и они будут владеть ею» (Иер 30: 1—3).
Книги, о которых говорит Господь, выступают гарантами или верными свидетелями того, что эти события произойдут: «Когда предсказанное время наступит, Господь как бы укажет на эти книги и скажет – вот, Я говорил вам наперед, Я предупредил вас»[90]. Предвещают они доброе или злое, такие книги выступают как свидетельство надежности Божия слова.
Самый известный пример функции книги как свидетельства находится в 36-й главе Книги пророка Иеремии[91]. Царь Иоаким изгнал пророка Иеремию, поэтому он должен был послать вместо себя своего ученика Баруха, чтобы возвестить Божие послание. Но в действительности не Барух является заместителем пророка – им является писание, продиктованное Баруху Иеремией. Барух произносит послание устно, но имеют значение именно слова, написанные Иеремией, а они, в свою очередь, происходят от Бога.
Именно Бог повелел пророку записать уже данное ему пророческое слово, в надежде на то что израильтяне услышат его и обратятся. Но этого не произошло – царь не просто игнорирует слова Иеремии, но уничтожает текст пророчества. В случае если действенность слов ставилась в связь с их записанной формой, уничтожение священного текста царем может рассматриваться как попытка помешать исполнению пророчества[92]. Однако «судьба Иерусалима и царства Иудейского была определена пеплом свитка, сгоревшего в царской жаровне… Когда царь отверг требования пророка, уничтожив свиток, он запечатал и окончательно решил свою судьбу и судьбу своего народа… Угрозы и проклятия свитка не были отменены этим жестом царя – напротив, тем самым он привел их в действие»