– Какие проблемы? – совершенно спокойно спросил он.
– Ей плохо… Посмотрите, как тяжело она дышит, да и синяки под глазами…
– Вы из какого корпуса? – поинтересовался парень.
Подошедший сзади Павел дернул меня за руку и потащил за собой.
– Послушай, ты ведешь себя довольно странно, – набросилась я на него, когда мы отошли немного в сторону. – Что ты себе вообще позволяешь? Ей плохо, а этот тип и не собирается оказывать ей помощь.
– Наркотики. Это наркотики. Они все ходят одурманенные. Как ты еще не поняла. Они же все смеются. И твоя Маша, и Стас… Или загипнотизированные. Я еще до конца не понял.
– Что, все до одного?
– Нет, не все. Возможно, только те, в ком здешние боссы не слишком уверены.
– Откуда ты это знаешь?
– Просто я наблюдательный.
– А ведь действительно, многие из них питаются в столовой, вполне возможно, что им что-нибудь добавляют в пищу… Нам надо срочно отыскать Рюрика. Послушай, что за бред вообще – лидер и вдруг инвалид.
– Это определенным образом воздействует на психику зрителей. Подлинные руководители движения просто используют этот прием.
– Так мы ищем штаб или нет?
– Не знаю. Быть может, стоит дождаться ночи?
– Чтобы нас снова укололи?
– А мы будем спать по очереди. Дежурить. А что еще остается делать? Хотя мы можем поступить иначе…
Я посмотрела ему в глаза и поняла – Павел предлагал мне уехать отсюда. Без дальнейших попыток расследования, просто уехать и все, предоставив событиям развиваться по намеченной ИМИ программе.
– Нет, я не поеду. Я остаюсь. Мое твердое решение окончательно. Давай больше не возвращаться к этому вопросу, хорошо? Ты запомнил, какой корпус находится в самом центре свастики?
– Запомнил. Но только там вовсе не корпус. Там небольшая площадка между четырьмя корпусами…
– Постой, давай остановимся. – Я соскочила с велосипеда и показала на покосившийся детский красный с белым грибок. Он стоял в стороне от дороги и смотрелся настолько одиноко и бессмысленно, что меня это навело на некоторые размышления. Я подошла к грибку и заглянула ему под шляпку. Это была обычная металлическая труба.
– Паша, тебе не кажется, что это вентиляционная отдушина? Такие бывают на подземных аэродромах. И никакого отношения к детям это не имеет. Там, под землей, на территории всего дачного городка что-то находится. Но что?
И опять этот молчаливый взгляд. Я бы не удивилась, если бы дрожащий от зноя воздух вокруг как-то сдвинулся с места вместе с Павлом и частью леса и поплыл-поплыл в неизвестном направлении, – настолько нереальной казалась обстановка. Мозги совершенно отказывались работать.