Экономические и социальные успехи Туркменистана были столь убедительны, что президент Турции Тургут Озал, посетивший нашу страну в 1992 году и побывавший на предприятиях, в колхозах и совхозах, по достоинству оценил форму ведения хозяйства в последних и отметил их экономичность и рентабельность. Это разумно продуманная система, говорил турецкий гость, и если подобные хозяйства дают столько хлопка-сырца и другой продукции, то их целесообразно сохранить. Слова Тургута Озала подтверждает и сам Ниязов: “Дорогой брат, — сказал высокий гость из Турции, — переход к рыночной экономике отнюдь не требует ликвидации коллективных хозяйств. Решая этот вопрос, действуйте очень обдуманно”. И, продолжает Ниязов далее, “сегодня туркменские дайхане живут в лучших условиях, чем их турецкие коллеги”. Тогда — да, только не сейчас: ныне туркменский дайханин живет ниже черты бедности, и зарубежным гостям Ниязов теперь не решается демонстрировать “успехи” обнищавших дайханских хозяйств.
Турецкий государственный деятель и политик, весьма далекий от симпатий к социализму, к его системе, искренне советовал Ниязову не торопиться с ликвидацией коллективных хозяйств, а возможно, и сохранить их, пока не будут найдены более совершенные формы организации производства. Но Ниязов не прислушался к мудрому совету: “Сами с усами!” Совхозы и колхозы были разогнаны, а основную часть их имущества — технику, транспорт и скот — разбазарили. Ныне сельское хозяйство не производит и половины того, что оно давало до “реформ”. У дайхан, вчерашних колхозников, нет никакого стимула производить такую ценнейшую культуру как хлопок, всегда приносившую в дом селянина достаток и благополучие. Один из руководителей Тедженского хлопкоочистительного завода с горечью рассказывал, что только в одном 1997 году государство одному Тедженскому району не выплатило за сданный хлопок 23 миллиарда манатов. Такой же грабеж средь белого дня повторился и в 1998 году. Хлопок у арендаторов приняли, а вместо денег выдали расписки. Министерству сельского хозяйства, говорят, из бюджета деньги за хлопок были выделены, но они неведомо куда исчезли. Дайхане открыто заявляют: “Кто же бесплатно будет работать? Мы теперь к хлопковому полю не подойдем!”
На глазах захирело и общественное животноводство. От четырех с лишним миллионов лишь мелкого рогатого скота, в основном овец, в дайханском объединении, пришедшем на смену вчерашним колхозам и совхозам, не осталось и десятой доли поголовья.
Президент Ниязов самонадеянно повел губительный для страны экономический курс. Громогласно возвещая о “феномене туркменского опыта”, нынешнее руководство Туркменистана вроде бы сохранило советскую хозяйственную систему, не реформируя ее, но и не поддерживая. Взамен ничего рационального не предлагая, и главное, не финансируя. В результате экономика, все хозяйственные структуры страны пришли в упадок.