Кажется, он остался доволен.
Заиграла музыка. Недружно запел хор: ребята все еще не узнавали преобразившегося президента... Едва он спустился на землю, ему тут же набросили на плечи легкую каракулевую дубленку, а на голову нахлобучили темноватую норковую шапку. Раньше он носил головной убор из светлой норки, теперь же, с обретением новой прически из темно-жгучих волос, приходится менять в тон и туалет головы.
И он вальяжно, как балованное дитя, с капризным выражением на лице, зашагал по мягкому ковровому ворсу. Ему навстречу с хлебом-солью двинулись аксакалы, в теплых чекменях из верблюжьей шерсти, в мохнатых тельпеках на головах.
Музыка смолкла. Президент, поздоровавшись со стариками, отведал кусочек хлеба. Небо закапало дождем. “Баши”, обрадовавшись, подставил ладонь дождинкам и, выжидательно поглядывая на старейшин, что-то заикнулся о погоде, явно напрашиваясь на комплимент, дескать, вот, ваше превосходительство осчастливило своим приездом — и божья благодать дождем с небес низринулась, добрая примета к приезду человека с золотым сердцем.
Но аксакалы как в рот воды набрали. То ли растерялись, то ли устали, заждались, то ли их бестолково проинструктировали. Впрочем, в засушливое время года дождь и впрямь благо, а сейчас, в пору затянувшейся уборки хлопка, от него один вред, да и по сценарию встречи хозяина он не был предусмотрен.
Президент, не дождавшись от недогадливых стариков любезных слов, досадливо поморщился и направился в сторону девушек в нарядных национальных платьях и украшениях, тут же бросившихся к нему с большими букетами цветов. Следом к нему с приветствиями робко приблизились хякимы этрапов и велаятов, министры, руководители республиканских организаций и ведомств, местное начальство. Одни подобострастно кланялись, другие лобызали ему руки — этот чуждый туркменам ритуал родился после обретения независимости. Перенятый у турок, он, видимо, президенту по душе.
А дети все еще стояли на стылом ветру. Их сюда привезли с утра, задолго до приезда хозяина. И тот наконец подошел к ним, шеренги их расстроились, от холода они сбились в кучу, а за их рядами в шифоновых платьицах с ноги на ногу переминались девушки и юноши из ансамблей домов культуры. Молодые люди простуженно покашливали, продрогшие на холодном сквозняке, притомившиеся, они потеряли всякий интерес к президенту, а тот со снисходительнопокровительственной улыбкой потрепал за щеку стоявшего с краю мальчика.
— Что, холодно разве? — “баши” поправил на плечах сползающую дубленку. Знал ли он, что дети на его частых встречах простывают, подолгу болеют простудными заболеваниями, с различного рода осложнениями?