— Но ведь это невозможно. В этом случае мы будем обязаны разоружиться.
— Вовсе нет. Надобно проверить все наши корабельные арсеналы. И, уверяю вас, обнаружим много лишнего оружия. Вы вспомните, во время посадки на суда чего только ни тащили с собой солдаты. Так вот, по договору, который я внимательно изучил, мы имеем право иметь для караульной службы небольшую часть оружия. Эту часть мы легализуем, о ней французы будут знать. Далее! Все остальное оружие распределим по подразделениям. Уверяю вас, его окажется значительно больше, чем необходимо нашей армии. Отберем старое, изношенное, поломанное и передадим его французам.
— Голова! — сказал кто-то.
— Это, так сказать, первый этап операции, — продолжил Котляревский. — Ко второму нужно подготовиться. По приходу в места нашей постоянной дислокации все незаявленное оружие надо будет незаметно вынести. Сделать это будет трудно, почти невозможно: едва наши суда пристанут к причалам, мы окажемся под пристальным надзором. Но у нас есть время подумать. Неужели ничего не придумаем? Или мы не русские!
Идея понравилась, все дружно засмеялись.
Заканчивая, Котляревский сказал:
— Я так думаю, мы не слишком нарушим Международный договор, если так поступим. В конце концов, мы как волки, оказались окружены. Не исхитримся — пропадем.
Поднялся генерал Барбович. Он строго оглядел всех и с некоторым осуждением сказал:
— Я не только генерал, но и дворянин. Предложение уважаемого Николая Михайловича, извините, сильно попахивает аферой. Как совместить это с кодексом чести дворянина? — и затем он весело добавил: — Но мне эта афера почему-то нравится. С удовольствием приму в ней участие. Надеюсь, Господь нас не осудит.
И все теперь смеялись раскованно, громко, от души.
Потом обсуждали накопившиеся вопросы из разряда «разное».
— А что делать со снарядами? — спросил кто-то из присутствующих артиллеристов. — Мы на «Буге» шестидюймовые пушки еще в Севастополе в море опустили, а снаряды не успели.
— Много их?
— На хороший бой хватит.
— Передайте нам, на «Кавказ», у нас в аккурат шестидюймовки.
— Так пароходы-то теперь французские.
— Ну, так выкиньте в море.
— Не! Не по уму это! Мы их французам под расписочку. Ни нам, ни «Кавказу» они уже вряд ли пригодятся, а в зачет разоружения сойдут.
— Молодец! Хорошо соображаешь!
Выяснилось также, что в трюмах некоторых кораблей отыскались целые сокровища: чай, кое-какие консервы, несколько тонн кожи, мануфактура.
— На берег снесем! Погодя, разберемся!
— Самим не понадобится, французам отдадим.
— Ага! Как же! Расщедрился!
— Не задаром же!