– Я снял одного из них, но да, ее забрали.
– Черт.
– Мягко говоря. – Телефон Хуана снова зазвонил. На этот раз Хуан достал его, чтобы посмотреть, кто звонит. Ничего хорошего он не ждал.
– Лэнгстон, вы всегда звоните не вовремя, – сказал он ветерану ЦРУ.
– Вы не поверите, что произошло два часа назад.
Хуан сопоставил это с тем, когда аргентинцы ворвались на корабль, и сказал:
– Аргентина заявила, что аннексирует Антарктический полуостров, и Китай уже признал ее суверенитет.
– Откуда вы… – недоверчиво начал Оверхольт.
– И я ручаюсь, что, когда завтра дело попадет в ООН, китайцы используют в Совете Безопасности свое право вето, чтобы провалить любые решения, касающиеся этой аннексии.
– Они уже объявили об этом. Откуда вы узнали?
– Это потребует некоторых объяснений, но вначале мне, пожалуй, потребуется услуга. У вас нет знакомых в виксбургской полиции?
Когда Кабрильо задавал этот вопрос, показался судовой казначей с двумя громилами из машинного отделения. В руках у них были гаечные ключи размером с бейсбольную биту.
В следующее мгновение он лежал лицом в палубу. Один громила сидел у него на спине, второй придавил ноги. Казначей держал в одной руке, как тарантула, «глок», в другой – телефон Кабрильо. Хуан и не думал сопротивляться. Он мог бы справиться со всеми тремя, но приходилось думать о Максе.
Ему только хотелось бы, чтобы Оверхольт ему ответил, иначе ночь будет долгой.
В целом они потеряли восемнадцать драгоценных часов. Почти все это время Макс провел под охраной в Региональном речном медицинском центре, где ему сделали УЗИ и перевязали голову. Хуан оказался гостем Управления шерифа округа Уоррен. Его всю ночь продержали в допросной без окон, и полицейские в форме безжалостно «кололи» его.
Им потребовалось два часа, чтобы установить, что его удостоверение личности – подделка. Если бы Кабрильо предвидел проверку легенды, он предоставил бы документы, которые, сколько и как ни проверяли, были бы признаны настоящими. Но он не ожидал неприятностей такого рода, и потому подлинность его личности оказалась слабым звеном. Как только полицейские узнали, что он не Уильям Даффи из Энглвуда, Калифорния (имя в его втором наборе документов), вопросы стали жестче и задавались быстрее.
И хотя пассажиры и члены экипажа подтвердили его рассказ о женщине, похищенной с «Натчезской красавицы», полицейских больше интересовало то, зачем и почему они с Максом оказались на пароходе и пытались пресечь нападение.
Хуан ничем не мог убедить их, что он не участник заговора. А когда баллистическая экспертиза показала, что стрелок в маске, чье тело выловили из реки, убит из пистолета, который команда отобрала у Хуана, ему стало грозить обвинение в умышленном убийстве. Ему постоянно с удовольствием напоминали, что Миссисипи – штат, где есть смертная казнь.