Перед ним был вход, через который всего несколько часов назад они с Максом поднялись на борт парохода. В двери он различил темный силуэт человека. Кабрильо крикнул; когда человек обернулся, Хуан убедился, что у него на лице маска, и дважды выстрелил в торс. Человек опрокинулся навзничь, гулко ударился головой обо что-то, и с плеском упал в воду.
Мгновение спустя взревели судовые машины. Хуан подбежал к открытой двери и увидел, как моторка отходит; она набрала скорость, отрастив за кормой белый водяной гребень. Кабрильо обеими руками, в боевой стойке, поднял пистолет, но стрелять не стал. Было слишком темно, он видел только неясные фигуры и не мог рисковать тем, что попадет в Тамару.
Он согнулся, тяжело дыша, пытаясь справиться со своими чувствами.
Он облажался. Никак иначе посмотреть на это было нельзя. Он потерпел поражение, и теперь Тамара Райт заплатит за это. Хуан отвернулся, испытывая отвращение к себе, и в приступе тестостеронового гнева вмазал кулаком по декоративному зеркалу на стене. Изображение в разбитом стекле перекосилось, а на костяшках у него появилась кровь.
Хуан сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, и его мозг снова заработал рационально. Перечень услуг, которые понадобятся, чтобы они с Максом выбрались из этого переплета, будет чудовищным.
Но сейчас самое главное – Макс. Бегом поднимаясь по лестнице, он слышал, как завибрировал его телефон, но оставил это без внимания. То, что телефон удивительным образом пережил купание, было настолько неважно, что Кабрильо даже не подумал об этом. Ощущение движения корабля изменилось, и внутренний моряк Кабрильо понял, что капитан «Натчезской красавицы» замедлил ход, чтобы вернуться в Виксбург, где ждут все полицейские, сколько их есть на дежурстве.
Придется быстро думать, чтобы избежать тюрьмы. Стрельбу со временем признают оправданной, но остается фальшивое удостоверение личности, а главное, тот факт, что они с Максом солгали на таможне, чтобы попасть в страну. Вот почему Хуан предпочитал работать в странах третьего мира. Там разумная взятка в нужные руки покупала тебе свободу. Здесь – прибавляла к приговору пару лет.
Наверху на палубе люди все еще толпились вокруг Макса, но Хуан видел, что его друг сидит. Кровь с его лица стерли, и какой-то человек держал у его виска полотенце из бара.
– Прости, – сказал Макс, когда Хуан присел на корточки рядом с ним. – Я закрыл собой Тамару, а этот парень сразу начал стрелять. Первый выстрел промазал, но второй… – Он дотронулся до головы. – Я упал, как мешок картошки. Они забрали ее?