– Давай ключ, – проигнорировал его предложение Матиас.
Парень протянул ему ключ, и рыцарь дал ему еще несколько монет:
– Вот еще один соль. Когда я вернусь, то эти девчонки должны сидеть на скамье и есть что-то горячее. Если я этого не увижу, ключ останется у меня.
Тибо взял монеты.
– Хлеб и горячий суп, сударь, – согласился он.
– И жареный голубь.
– Девочки будут на вас молиться.
Тангейзер поднимался по винтовой лестнице, не останавливаясь и не замедляя шаг. Плечи его задевали за стены. Перед глазами стояли лица маленьких проституток. Они напомнили ему о жене. Та пожалела бы их. Но жалость Карлы де Ла Пенотье больше не облагораживает этот мир. Мальтийский рыцарь вышел на внешнюю галерею, соединявшую две колокольни. Не глядя вниз, на Паперть, он повернул к северной башне, где увидел калитку, оказавшуюся незапертой.
Наверх вела еще одна узкая лестница. У госпитальера саднило в груди и болела спина. Его оружие задевало за камни, и пот градом катился по его лицу. Физическое напряжение прогнало из головы все мысли – кроме образа Карлы. Капли пота скрывали слезы, а бурное дыхание заглушало всхлипы. Когда Матиас добрался до самого верха, душа его была пуста.
В лицо ударил ветер, почти прохладный и пахнущий древесным углем. Тангейзер прижался лбом к камню, пытаясь выровнять дыхание. Потом он преодолел несколько последних ступенек, взобрался на парапетную стенку и посмотрел вниз.
Далеко внизу копошился огромный, безумный город.
Рыцарь впервые почувствовал его величие.
Париж.
Матиас понял суть этого города.
Париж вырвал его сердце, не оставив ничего взамен.
Этот город мог бы заполнить эту пустоту, если бы иоаннит позволил ему это.
Их души слились бы в одну, и город остался бы с ним навсегда.
И он никогда не покинул бы французскую столицу.
А взамен Париж заполнил бы пустоту в его груди.
Но не сердцем.
И не любовью.
Только ее искаженным, но притягательным подобием.
Тангейзер почувствовал, что жаждет этого.
Истинная любовь приносит страдание.
Возможно, он думает не о Париже, а о Карле. В его безумии они стали неразделимы.
Люцифер вскочил на парапет рядом с ним. Он разглядывал суетливый город внизу с высокомерием хозяина, а потом посмотрел на госпитальера.
– Ты пришел купить мою душу? – спросил его тот.
Маленькое уродливое существо тявкнуло.
– Боюсь, ее уже забрали, – ответил Матиас.
– Хозяин? – осторожно приблизившийся к нему Грегуар говорил шепотом.
Тангейзер уловил беспокойство в его голосе и соскочил с парапета.
Мальчик с явным облегчением прислонился к стене у двери, а в проеме появился задыхающийся Юсти.