При упоминании Лувра и неких важных дел глаза Паскаль широко раскрылись. Но ответила путешественнику Флер:
– Все свободные комнаты в этом городе забиты гостями, приехавшими поглазеть на свадьбу. Тут тысячи гостей и тысячи тех, кто хочет на них нажиться. А что касается постоялого двора, где можно не опасаться воров, то в даже в лучшие времена…
Тангейзер нахмурился. Свадьба. Черт бы побрал эту свадьбу!
– Мы можем присмотреть за вашими вещами, – сказала младшая из девушек.
– Паскаль, – остановила ее Флер.
– Конечно, можем, – отмахнулась та. – Вы нам доверяете?
Как это ни странно, Матиас действительно им доверял.
– Надеюсь, я могу настаивать на оплате этого доброго дела, – сказал он.
– Можете, – кивнула Паскаль.
– И где же вы будете хранить мои вещи?
– У нас дома. Их там никто не найдет, и это недалеко.
– Там нет ничего ценного, – сказал Тангейзер. – Разве что запасная рубаха. И фунт иранского опиума. И оружие. Все дело в оружии.
– В оружии? – удивилась Флер.
– Сомневаюсь, что мне позволят расхаживать по Лувру с ружьем и парой пистолетов. Поэтому, если ваш отец позволит, это предложение станет для меня большим подарком.
У таверны «Красный бык» стояли четыре ведра воды, за которыми присматривал уличный мальчишка. Похоже, в Париже крали даже ведра. Паскаль дала оборванцу две пригоршни остатков жареного цыпленка, которые тот посчитал более чем приемлемой платой. Паскаль и Флер взяли по два ведра и тронулись в путь.
– На левом берегу нет источников или колодцев, – объяснила Флер. – А мы не можем позволить себе платить за ежедневную доставку воды.
Повернув за угол, они наткнулись на уличную потасовку. Четверо парней руками и ногами избивали пятого – весь в крови, он стоял на коленях у стены. Улюлюкающая толпа подбадривала нападавших. Тангейзер выбрал маршрут, чтобы обойти драку стороной, и повел девушек с ведрами через дорогу.
– Пожалуйста! – Избиваемый юноша жалобно вскрикивал, отбросив остатки гордости. – Пожалуйста!..
Его просьбы вызвали еще большее ожесточение. Как это ни странно, молящий о пощаде лишь облегчает работу своим мучителям. Матиас почувствовал отвращение – как к жертве, так и к этим скотам.
– Вы не можете их остановить? – спросила его Паскаль.
Драчуны рыцаря не волновали. Другое дело – толпа…
– Он мне не друг, – пожал мужчина плечами.
И все же он посмотрел в ту сторону, куда был направлен взгляд Паскаль. Послышался двойной удар – чей-то сапог впечатал голову жертвы в стену. Юноша распластался на булыжной мостовой, и избиение продолжилось. Нападавшие для равновесия положили руки друг другу на плечи и приплясывали вокруг жертвы, словно в каком-то ужасающем танце.