И самое главное – монахини из Филь-Дье подчиняются настоятелям Нотр-Дам. Итальянка была уверена, что сумеет добиться сочувствия и поддержки этих настоятелей, во власти которых устроить ее скорейшее воссоединение с Ампаро.
Карла спрятала карты в карман. Она больше не чувствовала себя слабой. Да, ее тело истощено, но все же повинуется ей. Внезапно появившаяся сила породила сомнения. Может, она тоже сошла с ума? Действовать по подсказке картинок, нарисованных на картах? Бывает, что после родов женщины повреждаются умом. Но даже если так, даже если она безумна, то тем лучше – ведь ее окружает безумный мир. Еще раз обдумав свой план, графиня нашла его не лишенным смысла.
Она разбудила Антуанетту.
На комоде стоял кувшин воды и чаша. Карла смочила кусок ткани и протерла лицо девочки. Та не сопротивлялась и после умывания явно оживилась. Ее взгляд упал на подушку:
– А где моя собака?
– У меня в кармане, цела и невредима. Ты была права. Это неподходящее место. Мы уходим.
– Возвращаемся во Дворы?
– Сегодня нам не перейти реку. Ты не испугаешься выполнить одну мою просьбу?
– Какую?
– Спуститься по лестнице, очень тихо. И посмотреть, есть ли кто-нибудь внизу, у входной двери.
Антуанетта пожала плечами и кивнула, словно это был пустяк для девочки, недавно покорившей Кокейн. Карла обняла ее и открыла дверь. Малышка вышла.
Итальянка умылась сама. Волосы ее были по-прежнему заплетены в косу, и она лишь убрала выбившиеся пряди. Ее платье покрывали многочисленные пятна, но мужчины обычно не замечают таких вещей.
– Там никого нет, – сообщила вернувшаяся Антуанетта.
В вестибюле стоял футляр с виолой де гамба. Карла взяла его. Вес инструмента помогал ей чувствовать свою силу. Если потребуется, она будет толкать его перед собой по улице, дюйм за дюймом. С этой мыслью графиня открыла входную дверь.
Оба охранника дремали на ступеньках крыльца, сложив на землю оружие и фонари. Они не проснулись. Карла толкнула Бонне футляром. Он вскочил, а за ним и его товарищ.
– Лейтенант Бонне, – сказала итальянка. – Вне всякого сомнения, капитан Гарнье будет рад узнать, что его жена и гости находятся под надежной охраной.
– Прошу прощения, миледи, – виновато пробормотал тот. – День был таким длинным, а я встал очень рано…
– Понимаю. Я тоже. Мы идем в Нотр-Дам на полунощницу.
– Полунощницу?
– Это ночная служба. Псалмы, отрывки из Писания и жития святых.
– Да, миледи. Ночная служба. Но она заканчивается примерно в одиннадцать.
– Для того, кто спит на посту, ты неплохо ориентируешься во времени. Должен ли капитан знать, что ты отказался проводить в церковь его гостей? Или ты боишься ходить по городу в темноте? В таком случае мы пойдем одни.