– Так что, он купил этот дом. Когда мы были детьми, его называли «Густая тень», не знаю почему. Конечно, стоит он несколько в стороне от других. Он пустовал пару лет. Полагаю, он купил его недорого. И начал заниматься курами. Лео работал в этой отрасли в Оберне и видел возможности… Он мог быть довольно предприимчивым, если хотел. Обладал чутьем к коммерции… – Она снова замолчала.
Юнг сделал глоток пива и спросил:
– А потом появилась Беатрис?
На ее лице отразилось отчаяние.
– Мы должны говорить и об этом, инспектор?
«Не знаю, – подумал он. – К тому же я пока не инспектор. И может быть, никогда им не стану».
– Может быть, всего пару коротких вопросов? – предложил он.
Он кивнула и сцепила руки на коленях. Он нащупал во внутреннем кармане блокнот, но снова решил подождать.
– Вы с ней встречались?
– Только когда она была маленькой. Я видела ее девочкой в Каустине. Они были ровесники… учились в одном классе.
– Она тоже не осталась в деревне?
– Нет. Она уехала, а вернулась через несколько месяцев после Леопольда. Вроде жила какое-то время в Ульминге… и бросила там мужа.
Юнг задумался. Он вдруг перестал понимать, что ему нужно на самом деле. К чему все эти расспросы и что они могут дать? Ведь не может же эта пожилая, бедная сестра Верхавена быть каким-то образом замешана в этом деле? Зачем сидеть здесь и мучить ее расспросами, заставлять вспоминать то, о чем она старалась забыть?
Хотя, конечно, никогда не знаешь.
– Она была красива? – спросил он наконец, когда пауза затянулась.
Она не сразу ответила.
– Да. С мужской точки зрения, она была очень красива.
– Но вы ведь ее никогда не видели.
– Только на фотографиях. В газетах.
Он сменил тему. Полностью.
– Почему вы так долго не обращались в полицию, госпожа Хугстра?
Он сглотнула:
– Я ничего не знала. Поверьте мне, инспектор. Я понятия не имела о том, что с ним случилось. Мы не поддерживали отношения… совсем… вы должны понимать.
– Вам не кажется странным, что ваш брат пролежал восемь месяцев мертвым и никто его не хватился?
– Согласна. Мне жаль… Это просто ужасно.
– Вы навещали его в тюрьме?
– Однажды на первом сроке. Но он решительно дал понять, что не желает дальнейших посещений.
– И вы с уважением отнеслись к его желанию?
– Да, с уважением.
– И ваш брат?
– Да. Он один раз попытался навестить его после второго раза, но Лео не захотел его видеть.
– Вы переписывались?
Он помотала головой.
– Но вы следили за домом?
– Нет, вовсе нет. У меня просто был ключ. Я была там два раза за последние двенадцать лет. Второй раз за неделю до его освобождения… Он написал открытку, в которой попросил оставить ему ключ.