Не нужно ли вообще-то найти для нее основания?
Не правда ли, как все же легко постороннему наблюдателю сделать такой поспешный вывод? Мошенник – убийца. Построить зыбкие мосты над воображаемыми пропастями. Найти связи там, где их нет и не было. К тому же неизвестно, как на самом деле обстояло дело с этим обманом. Действительно ли вся эта история имела ту степень важности, которую ей придали спортивные боги и гуру того времени, тех безмятежных пятидесятых? Или начала шестидесятых?
Ему в это не верилось. Не бегал же парень быстрее из-за денег? Амфетамин или что-то подобное, конечно, могли придать скорости, но в наши дни вряд ли это привело бы к пожизненной дисквалификации.
Он сомневался. Он явно не был знатоком в этой области, но Роот или Хейнеман наверняка смогли бы пролить свет на эти спортивные аспекты.
Но вопрос все равно оставался открытым: насколько важна роль Верхавена-мошенника в становлении Верхавена-убийцы?
То есть в глазах окружающих. Журналистов. Обывателей. Полиции, служителей правосудия и присяжных. В глазах судей.
И судьи Хейдельблума?
Этот вопрос, скорее всего, требовал неспешного обдумывания.
Он приложил ладони к болезненному шву, закрыл глаза и решил, что утро вечера мудренее.
18
Приложив некоторые усилия, де Брис получил себе в помощники ассистента криминальной полиции Эву Морено. По крайней мере, на ближайшие дни для следственной работы на месте, и, когда они вечером пробирались по красивой, но петляющей вдоль побережья дороге в Каустин, ему показалось, что это предприятие ее хотя бы не раздражает.
Конечно, могло быть и хуже. Наверное, можно себе позволить небольшую дозу самонадеянности? Де Брис остановился возле школы, и они некоторое время сравнивали нарисованный от руки план с местностью.
– Сначала Гельнахт? – предложила Морено, показав взглядом направление. – Она вроде поближе.
– Ваше желание для меня закон, – ответил де Брис, включая передачу.
Ирмгард Гельнахт приготовила кофе в беседке за большим деревянным домом. Знаком пригласила их сесть на желтые качели под навесом, а сама устроилась в одном из двух старых шезлонгов.
– Красивые вечера в это время года, – начала она разговор. – Нужно стараться как можно больше бывать на воздухе.
– Да, начало лета – самое прекрасное время, – согласилась Эва Морено. – Все кругом расцветает.
– У вас тоже есть сад?
– К сожалению, нет, но надеюсь, когда-нибудь будет.
Де Брис слегка покашлял.
– Да, простите, – сказала фрау Гельнахт. – Конечно, не об этом мы собирались говорить. Пожалуйста, начинайте.
– Спасибо, – сказала Эва Морено. – Это свой ревень у вас в пироге?