Мюнстер вздохнул:
– Должно быть, вы на них слегка надавили?
– Естественно, – ответил де Брис. – Мясник очень скользкий тип, например. У него в деревне не меньше двух любовниц. По крайней мере, так было в прошлом. Кажется, он пару раз встречался с Беатрис Холден до того, как она запала на Верхавена, но это не точно. Она была красива. И не так чтобы недоступна.
– У них были бурные отношения с Верхавеном, если я правильно понял? – спросил Рейнхарт.
– Да, можно и так сказать, – ответила Морено. – В их отношениях было что-то от дружбы кошки с собакой. Время от времени они ссорились. Как раз за неделю до убийства она среди ночи постучала в дверь к соседям и попросила защиты. Явно после хорошей взбучки… Она пришла голой, просто завернувшись в одеяло.
– Они ее пустили?
– Конечно. Уложили спать на диван. Она была пьяна и утверждала, что утром заявит на Верхавена в полицию. За побои и все остальное.
– А утром она, как ни в чем не бывало, завернулась в одеяло и вернулась к нему, – закончил де Брис.
– Тьфу, черт, – сказал Рейнхарт. – Вот она, болезненная бледность лишних раздумий.
– Непостоянство имя тебе, женщина. – Морено слегка улыбнулась.
– Хм… – задумался Мюнстер. – Есть еще что-нибудь ценное?
– Множество рассказов о его детстве и школьных годах. Школьный сторож до сих пор жив. Ему почти девяносто, но он в удивительно здравом уме и не против поговорить. Верхавен всегда был белой вороной, по всем свидетельствам. Одинокий. Необщительный. Но сильный духом. Товарищи его уважали… Это многие подтверждают.
Мюнстер кивнул.
– Есть такие, кто считал его невиновным, – сказал де Брис. – Но встать посреди магазина и сказать, что Верхавен невиновен, это примерно то же самое что приехать в Тегеран и во всеуслышание заявить, что аятолла наделал в штаны.
– У аятоллы нет штанов, – поведал Юнг, – у них такие черные балахоны, как они там называются…
– Да-да, – подтвердил Мюнстер.
– Невиновность Верхавена означает, что придется искать кого-то другого.
– Что? – не понял Роот.
– Искать в деревне другого убийцу. Чертовски очевидно, что жители это осознают. Или подозревают. Чем меньше деревня, тем быстрее эти подозрения появляются.
– Точно, – согласилась Морено.
– Ну что ж, – сказал Мюнстер, выключая магнитофон, когда остальные вышли из комнаты. – Что ты думаешь?
– Ничего, – вздохнул Роот. – Или, скорее, все что угодно. Я бы много отдал за пару хороших советов по этому делу. На чем нам, черт возьми, сосредоточиться?
– Не знаю. Я чувствую, что Хиллер хочет забрать у нас людей. Останемся с тобой вдвоем… Ну и конечно, руководитель следствия. – Он кивнул в сторону магнитофона.