Через несколько мгновений Вадик уже обстоятельно похрапывал, подогнув к животу не вмещающиеся в ограниченное пространство ложа ноги.
— Все?
Гость не ответил.
Владимир Александрович прошел в спальню. Включил ночник. Прежде чем расстелить постель, подошел к окну, прижавшись, ощутил разгоряченным лбом неживую прохладу стекла…
Как там, в Книге Иова? «Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злое не будем принимать?»
Майор погранвойск Лукенич, как выяснилось, замыкался непосредственно на Тамарина. Петров был так, пешка… Связь между ними тремя осуществлял Сергей Синицын, он же работал и с иностранными партнерами по ту сторону контрольно-следовой полосы.
Когда финны задержали четырех суданцев, чудом скрыв этот факт не только от торговцев «живым товаром», но и от собственной демократической прессы, особой паники никто поднимать не стал — сгинули, ну и черт с ними! Транзит был уже налажен, приносил стабильную прибыль, и нужды в каких-то дополнительных мерах безопасности или временной приостановке канала организаторы нелегальной миграции не видели.
Полицейские в Хельсинки тем временем, не торопясь, с традиционной финской обстоятельностью, оперативно разработали своих криминальных сограждан, «обложив» их со всех сторон и кое-кого склонив к сотрудничеству. После чего, разузнав точную дату и путь доставки очередной партии бедолаг, направили соответствующую информацию российским коллегам.
Нельзя сказать, что к тому моменту наши органы бродили в кромешной тьме, — отнюдь! Уже плотно работали с Петровым, имелись «корки» и на Лукенича, хотя и не по данному конкретному материалу. В общих чертах ясна была технология «транзита», на секретных документах все чаще появлялись резолюции относительно Тамарина, Синицына, их связей…
И все-таки, когда контрразведка получила информацию из Финляндии, для конкретного исполнения ее передали пограничникам. Формально они были правы — есть разделение сфер компетенции, зон оперативного обслуживания. Подследственность, в конце концов!
Но вышло так, что все бумаги легли на стол майора Лукенича.
Моментально приняв решение, ибо медлить было нельзя, все повисло на волоске, он на моторке одного из своих агентов вылетел в залив. Чудом перехватил уже находившийся в пути катер службы гидрогеологии…
Из двадцати семи нелегальных иммигрантов и трех человек, работавших на Тамарина, в живых майор оставил только Петрова: тот должен был еще пригодиться.
Несчастных загнали в трюм, они особо и не сопротивлялись, впечатленные пограничной формой Лукенича, задраили… Майор умел и любил обращаться со взрывчаткой. Он пересел вместе с напарником обратно на моторку, прилепил что-то, не побоявшись замочить руки, пониже ватерлинии, приказал Петрову отгрести подальше… Подводные взрывы в заливе не такая уж редкость: браконьеры рыбу глушат, пацаны балуются. Катер ушел на дно мгновенно, но Лукенич предпочел чуть-чуть задержаться — проверить, не всплывет ли чей-нибудь труп случайно через пробоину.