Сильные пальцы массажиста начали свою работу. Вопросы все еще жужжали прямо над его ухом, но он игнорировал их. Просто закрыл глаза и выключил все посторонние звуки из сознания. Боль волнами пробегала в икроножных мышцах, когда их мяли опытные пальцы, он терпел, зная, что потом наступит облегчение. Десять минут он буквально агонизировал от боли. Потом начал дремать. Боль постепенно стала забываться, как у женщины забываются схватки и муки родов. Он вспоминал победу и взгляд темно-голубых глаз. И это были последние видения, после которых он погрузился в сон.
Пол в холле был выложен белой и розовой плиткой. Мадж сказала, что, наверное, стоит тяжелого труда его мыть, на что ее муж сухо заметил, что вряд ли она отличит, каким концом швабры надо мыть полы. Эшер слушала молча их шутливую перебранку и уговаривала себя не волноваться. На часах было шесть тридцать.
Она тщательно оделась к ужину, выбрав простое платье из крепдешина, нежного цвета персика. Волосы убраны от лица, в ушах маленькие, каплями, сережки из коралла и жемчуга. Руки без колец.
— Ты где ужинаешь? — спросила ее Мадж.
— В маленьком ресторане на левом берегу. — Эшер помнила, что там играл скрипач. Тай ему дал тогда двадцать долларов и весело посоветовал проваливать от их столика.
Раздались раскаты грома. Мадж, взглянув в сторону входной двери, сказала:
— Сегодня чертовски трудно будет найти такси, — и добавила: — Ты видела Тая после игры?
— Нет.
— Чак сказал, что они с Майклом заснули прямо за столом, как младенцы. — Она хихикнула, скрестив крепкие коротковатые ноги. — Кто-то из репортеров сделал пару удачных снимков.
— Спортсмены на отдыхе, — прокомментировал ее муж.
— Это подмочит имидж наших стальных парней.
Эшер улыбнулась, вспомнив, как выглядит Тай во сне — беспомощным и юным. Когда ресницы опускались на эти горящие глаза, он сразу напоминал ей маленького усталого мальчика. Во сне выключалась его неуемная энергия. Что-то больно шевельнулось в ее душе. Если бы ребенок остался жив… Она поспешно отбросила эту мысль.
— Эй, смотрите, ведь это же сестра Тая! Эшер повернулась и увидела, как Джесс и Мак пересекают холл.
— Да.
Их взгляды встретились. Выбора не было. Держа мужа за руку, Джесс подошла к компании:
— Привет, Эшер.
— Джесс.
Джесс быстро провела языком по губам, что у нее всегда означало волнение.
— Вы незнакомы с моим мужем. Маккензи Дерик, леди Уикертон.
— Эшер Вольф. — Она потянула руку Маку. Вы не родственник Мартина?
— Это мой дядя. Вы его знаете?
Эшер улыбнулась, глаза потеплели.
— И очень хорошо.
Она представила друзей так естественно и приветливо, что сразу понравилась Маку. Да, внешне холодна, но только внешне. Он не согласился с характеристикой Эшер, данной его женой. Мужчина лучше распознает, когда под холодноватой оболочкой таится темперамент и характер. И может быть, мнение Джесс в отношении чувств Тая к Эшер ошибка?