Место мы выбрали удачное, у стенки, отделенное от другого столика решетчатой перегородкой, так что асур сидел в полутьме, сохраняя свою неординарную внешность в тайне. Кстати, мне уже давно известно, что если асуры не хотят привлекать к себе внимание, то никто в жизни не разглядит в них что-то странное — иллюзия их конек. Так то для окружающих он был неприметным молодым мужчиной. А вот я могла наблюдать все оттенки недовольства на очаровательной рогатой мордашке. Даже стук бьющегося в истерике хвоста слышала. В лоб что ли ему дать, дабы успокоился?
Принесли заказ, и я на время забыла и о демонах, и о Кристалле, и о мире во всем мире. Все внимание сосредоточилось на чашке вкусного жирного бульона, в который я макала гренки и тихо постанывала от наслаждения. Все-таки никакая казенная кухня не сравнится с той, за которую ты платишь из своего кармана. Отставив пустую чашку, я блаженно откинулась на спинку кресла и улыбнулась.
— Кстати, приятного аппетита, — вспомнила я.
— Ты на него явно не жалуешься.
— Как можно. Мы друг друга абсолютно устраиваем. Я люблю сытно поесть, а он не забывает приходить. Ой, а что это у тебя такое вкусное?
Демон рассмеялся и поделился хрустящими куриными крылышками в остром соусе. Правда, я вся перемазалась, и пришлось идти умываться, зато Данте вроде оттаял.
Но едва я села на место, как к столу подошел какой-то детина и, облокотившись о спинку стула, сказал:
— Детка, давай познакомимся.
Наступив на ногу следившему за этим типом асуру с потемневшими глазами, я ослепительно улыбнулась:
— Парень, а давай ты погулять сходишь.
— Я че-то не понял, это ты типа посылаешь?
— Это я типа отшиваю, — улыбнулась я еще шире.
— Да ты не думай, мы заплатим.
Я ударила Данте по коленке, заметив, как тот медленно, но верно меняет ипостась. И в то же время уперлась одним из огненных клинков между ног любителя женской ласки.
— Думать стоило тебе, когда девку от ведьмы отличить не мог. Так что иди. — Я покосилась в сторону асура. — Пока некоторые себя в руках держат.
Тут мужик перевел взгляд на оскалившегося демона, потемневшая радужка ока которого теперь занимала чуть ли не весь глаз, и парня как ветром сдуло. То, что синеволосый теперь буравил взглядом меня, на это мало повлияло.
Данте облил меня таким холодом, что я едва воспаление легких не подхватила.
— Ну, Данте, не злись. Не в первый раз я так развлекаюсь. Я не хотела делать тебе больно. Что, так сильно ударила?
— Нет, — пожал он плечами.
Поймав под столом хвост, я посмотрела на ярко синее пламя его кончика, мне он напомнил цветок.