Рикард Мармен улыбнулся:
– Это зависит от того, что ты имеешь в виду под словом «богатый». У большинства здесь больше времени, чем в Швеции. Здесь не такой темп жизни.
– Это понятно, – кивнула Анника. – Тому, кто целыми днями играет в гольф, действительно некуда торопиться.
Рикард Мармен заговорщически наклонился к ней, посмотрел в сторону барной стойки и прошептал:
– Должен сказать, что большинство из присутствующих достаточно поработали в своей жизни для того, чтобы теперь почивать на лаврах.
– Но зачем они приехали сюда? Из-за низких налогов? Или в первую очередь из-за климата?
– Сейчас в Швеции многие налоги ниже, чем в Испании, – ответил Рикард. – Думаю, что большинство едет сюда за вином, женщинами и любовью.
На террасу вышла Карита и, обнаружив Аннику, подхватила ее под руку.
– Дорогуша, – воскликнула она, – у тебя до сих пор нет бокала? Вот, возьми. – Потом она наклонилась к Аннике и понизила голос: – Как прошел сегодняшний день? Получилось интервью с матерью Сюзетты?
Анника сжала рукой бокал пенистого вина, который тотчас отставила в сторону.
– Я думаю, что девочка не сбежала из дома. Мне кажется, с ней случилось что-то нехорошее.
– Почему ты так думаешь? – спросила Карита.
Анника задумалась.
– Она не объявляется вот уже семь дней. Девочка, у которой нет знакомых в этом городе, которая не знает языка, едва ли решится бежать из дома здесь.
– Но она могла убежать с мужчиной, – предположила Карита.
– Добровольно? У нее не было ни одного знакомого мальчика. К тому же ей только что исполнилось шестнадцать.
– Мне было шестнадцать, когда я познакомилась с Начо, – сказала Карита и жестом позвала высокого худого мужчину с собранными в хвост волосами и длинными нервными пальцами. – Анника, познакомься, это Начо, мой муж.
Карита явно гордилась своим супругом. Они поздоровались по-шведски, без поцелуев, просто, пожав друг другу руки.
– Ты, как я понимаю, врач, – сказала Анника по-английски, но Начо ответил ей по-шведски:
– Я – детский врач. Это фантастическая профессия с большим будущим.
Анника улыбнулась:
– Мне говорили, что ты работаешь в детской больнице в Марбелье.
Мужчина кивнул:
– Это первоклассная больница с новейшим оборудованием. Я неонатолог и работаю в отделении для недоношенных. Я считаю это отделение самым важным в больнице. Много десятков лет оно приносит больнице главный доход. Прошу прощения…
Он вернулся в комнату.
– Невероятно, – сказала Анника, – чтобы такой человек появился в нашем окружении. Где вы с ним познакомились?
– На празднике в Беверли-Хиллз, у одной девочки, чей папа писал сценарии для бесконечных сериалов, из которых ни один, правда, не дошел до Швеции. Начо был так не похож на остальных парней, он был намного спокойнее, настолько… мужественнее.