Труп оказался неслыханно тяжелым. О том, чтобы его поднять, не могло быть и речи. Они поволокли его по толстым коврам до лестницы.
В этот момент включилось электричество и холл ярко осветился многочисленными лампами.
Нина бросила ноги трупа на ступеньки.
– Ты пойдешь впереди и будешь тянуть, а я стану держать его за голову, чтобы не слетел пакет.
Анника потянула труп за ступни и штанины. Труп легко заскользил по ступеням. Два раза приходилось подхватывать тело под живот, чтобы замедлить спуск.
Двор был освещен большими прожекторами. Они с Ниной положили голову на землю и вдвоем потащили труп по земле, взявшись каждая за одну ногу. Пакет порвался, и из дыр на землю потекла кровь.
Оба человека в черном, которые вместе с Филиппом взорвали ворота, лежали на прежних местах с множественными ранениями в грудь. Тело Ахмеда исчезло. Анника посмотрела на темное кровавое пятно на том месте, где лежала на земле его голова, хорошо заметное теперь в свете прожекторов.
– Можете положить его прямо на прицеп, – сказал Аббас.
Он показал на какое-то сочетание экскаватора и трактора.
Позади ковша стоял небольшой прицеп.
– Одни мы не справимся, – сказала Нина.
Втроем они погрузили труп в кузов прицепа.
Не говоря ни слова, они пошли за остальными трупами. Аббас тащил их за руки, а Нина и Анника вдвоем за ноги.
– Где Зине? – спросила Анника, когда они сложили оба трупа в прицеп поверх тела Филиппа.
– Он жив, но потерял много крови. Единственный человек, у которого была подходящая группа крови, – это Ахмед, но он мертв.
Во двор вышла Фатима в своей обычной черной одежде.
Аббас сел за руль трактора, завел мотор и поехал в поля. Фатима смотрела ему вслед, пока трактор не скрылся из вида.
– Их никогда не найдут, – сказала Анника. – Как Торстена. Разве нет?
Фатима прищурила глаза, но не ответила.
– Что сделал Торстен? – спросила Анника.
– Лучше сказать, чего он не сделал. Он заслужил смерть.
– Кто его убил?
– Давид.
Фатима повернулась и пошла в дом.
Издалека доносился удаляющийся звук тракторного двигателя.
В тот же миг свет во дворе немного потускнел.
Анника поднялась в дом, чтобы заняться уборкой испачканных кровью ковров.
За стенами шелестел ветер. Анника сидела на ступенях крыльца. Она несколько раз моргнула, чтобы привыкнуть к темноте. Она не могла отвести взгляд от пятна на гравии в том месте, где жизнь по капле вытекла из человека со светлыми глазами.
Нина села рядом с ней.
– Я узнала его, – сказала Анника и показала Нине пятно. – Это он порезал мне палец.
Нина подняла глаза к небу. Там сверкали и мерцали огромные яркие звезды. Никогда прежде не приходилось Аннике видеть такие звезды. Она не испытывала сейчас ничего, кроме потрясения и какого-то странного возбуждения.