- Ну-ну, милая моя, успокойтесь. Встаньте-ка, как бывало раньше, рядом со мной и положите Вашу головку мне на колени. А я попробую утешить Вас, как раньше, когда Ваши горести не были так велики и я всегда мог защитить Вас, говорил Эзра и старческий голос его дрожал. Он нежно поглаживал пламенеющие Верины волосы.
Вера опустила лицо на колени старого адвоката, в слезы капала на шелковую ткань бриджей, обтягивающих его распухшие колени.
Глава 26
Бостон, январь, 1776 г.
Прошло лето, пришла осень, наступил новый год. И не было спасения ни от осады, ни от холодной зимы. По реке Чарльз в сторону моря плыли огромные льдины. Британские посты вдоль реки были усилены. Ожидали возобновления атак бунтовщиков с того момента, как прочно встанет лед.
В городе было холодно. В ноябре разобрали на дрова старую Северную церковь, в январе - Западную и до конца месяца - еще пять зданий. В старой Южной церкви были выломаны скамьи, а само помещение, в котором еще недавно перед тысячами горожан выступал Джозеф Уоррен, использовалось для выездки лошадей в плохую погоду. Теперь прекрасные здания Бэкон-Хилла стояли унылые и заброшенные. Большинство их обитателей покинули город. Сады - гордость Бостона - поросли сорняками и стояли обледенелые и сверкающие на солнце. По улицам бродили одичавшие животные, настолько истощенные, что не могли даже служить пищей оголодавшему человеку.
Около Вериного дома англичане срубили все каштаны, и теперь только обледенелые пеньки блестели под солнцем. В декабре Вера с помощью Элизабет разобрала на дрова сарай. Начали вынимать из забора штакетник, но в конце января и это все было сожжено.
Вера и Элизабет обычно проводили время у кухонного очага. Это было самое теплое место в доме. Остальные комнаты не отапливались. Ставни на кухне были закрыты, двери завешены одеялами, чтобы не дать остаткам тепла унестись на улицу.
Женщины выбирались из дома, только когда надо было принести муку или мясо. Запасы в кладовке, еще недавно ломившейся от продуктов, теперь подходили к концу.
Вера была беременна. Несмотря на предсказания врачей, теперь стало очевидно, что она носит ребенка. От Флетчера.
Вера грела руки у очага. Последнее время она носила митенки - перчатки, у которых была обрезана верхняя часть пальцев. В них не так мерзли руки и было удобно заниматься хозяйством. Элизабет сидела рядом.
- Бетси, - окликнула ее Вера, - по-моему, стучат в дверь.
Элизабет прислушалась: ей тоже послышались какие-то звуки у входной двери.
- Я пойду посмотрю, - сказала девушка.
- Я сама, - ответила Вера, - оставайся на месте, тут по крайней мере тепло.