На лицѣ Тони появилось выраженіе пробуждающагося сознанія.
— Ты хочешь сказать Джимми Дэйлъ. Конечно, если онъ тебѣ можетъ быть полезенъ, тебѣ достаточно сказать мнѣ объ этомъ. Онъ сдѣлаетъ все, о чемъ я его ни попрошу, если только рѣчь не идетъ о томъ, чтобы застрѣлить президента.
— Ну, это и не такъ страшно, — сказала Молли. — Я хотела бы только имѣть отъ него письмо. Видишь ли, мнѣ очень хотѣлось бы узнать о томъ, что творится въ Ливадіи, а человѣкъ, живущій въ Портригѣ, въ сущности говоря, долженъ быть освѣдомленнымъ. Не правда ли?
— Джимми во всякомъ случаѣ, — отвѣтилъ Тони. — Онъ кстати большой другъ президента. Въ прошломъ году онъ продалъ ему побывавшій въ употребленіи Роль-Ройсъ, какъ автомобиль для торжественныхъ выѣздовъ, и старикъ былъ такъ восхищенъ хорошей сдѣлкой, что Джимми съ тѣхъ поръ находится у него въ большомъ фаворѣ. Во всякомъ случаѣ, когда я получилъ послѣднее письмо отъ Джимми, мѣсяца три тому назадъ, — они были наилучшими друзьями.
Онъ сдѣлалъ глотокъ шампанскаго.
— Впрочемъ, мнѣ кажется, что я еще вовсе не отвѣтилъ на письмо, — добавилъ онъ.
— Этого ты вообще никогда не дѣлаешь, — убѣжденно сказала Молли, — поэтому-то я всегда звоню къ тебѣ, когда мнѣ отъ тебя что-нибудь нужно.
Она встала, подошла къ стоявшему въ углу письменному столу и вынула изъ ящика листъ бумаги и конвертъ.
— Будь настолько любезенъ, Тони, и отвѣть на него сейчасъ. Тогда ты заодно можешь спросить его о томъ, что мнѣ хочется знать.
Тони медленно поднялся, подошелъ къ ней и сѣлъ на стулъ, который она придвинула ему. Онъ взялъ въ руки перо и неодобрительно посмотрѣлъ на него.
— Я запачкаю себѣ пальцы.
— Это ничего, — утѣшила его Молли. — Это случится ради благого дѣла, и, кромѣ того, я смою всѣ твои пятна.
Нѣсколько секундъ Тони задумчиво разглядывалъ чистый листъ бумаги, потомъ положилъ свою сигарету на чернильницу и принялся за работу. Молли снова усѣлась на диванъ, и въ теченiе нѣсколькихъ минутъ царившее въ комнатѣ молчаніе прерывалось только скрипомъ пера и вздохами, вырывавшимися временами изъ груди пишущаго.
Наконецъ Тони съ возгласомъ облегченія отбросилъ въ сторону перо и повернулся къ Молли со своимъ стуломъ.
— Итакъ, что ты скажешь на это? — спросилъ онъ.
„Милый Джемсъ!
Я уже нѣсколько мѣсяцевъ тому назадъ хотѣлъ отвѣтить на твое письмо, но весной я какъ-то не въ состояніи былъ рѣшиться на серьезный трудъ. Вѣсть о томъ, что ты живъ и вращаешься въ такомъ хорошемъ обществѣ меня очень обрадовала. Хотя я въ своей жизни еще не былъ знакомъ ни съ однимъ президентомъ, но я всегда представляю себѣ ихъ немного полными старыми джентльмэнами въ широкополой шляпѣ и красномъ шарфѣ. Если твой президентъ не имѣетъ такого вида, то пожалуйста лучше не разсказывай мнѣ объ этомъ, мнѣ очень не хочется лишиться своихъ иллюзій.