Не хитра выдумка, а работает. Пятый уже год.
Вот она, победа разума.
Quot capita, tot sensus – сколько голов, столько умов.
Не муза ли ему подсказала, муза отхожего места? Тоже допустимо.
Всякое на свете доступно всякому…
…но не всякий всякого заслуживает.
– Что происходит? – обижаются музы. – Отчего они изгаляются над нами, эти щелкопёры? Муза-шалунишка, муза-балагур, муза отхожего места…
– Раз они таковы, пусть журчит из бачка в их туалетах, клозетах и сортирах…
– В нужниках и гальюнах, в толчках и парашах, в их мужских и женских комнатах…
– О прочих названиях умолчим, ибо порядочным музам упоминать неприличия не рекомендуется…
Хочу высказать слово в свое оправдание.
Слова мне не дают.
"Из толпы многогрешного рода людского" не выделяют.
Что же остается? Занимать круговую оборону, отстаивая от набегов суетливую свою исключительность? Для которой нет последующих этажей, одни предыдущие?..
Вздыхают благородные музы, накопив горечь в веках.
Пережидают малое время в обидах-сомнениях.
Каллиопа и Терпсихора, Талия и Мельпомена, Клио, Эрато и Полигимния, Эвтерпа и Урания, не способные пребывать в праздной лености.
Взлетают по одной и направляются к очередному избраннику – увлекать "к священному свету скиталицу-душу".
Такая у них обязанность.
Такая обязанность у мастера.
"Талантливый делает, что может. Гений – что должен…"
Милая ты жизнь!
Жадная еще!
Ты запомни вжим
В правое плечо.
Щебеты во тьмах...
С птицами встаю!
Мой веселый вмах
В летопись твою.
Москва, Борисоглебский переулок, дом 6.
Рядом с моей школой, совсем рядом.
Бегал в тот дом к рыжему Вячику.
В галдёжное коммунальное обиталище, неподалеку от Собачьей площадки, где послевоенные подростки гоняли мяч в одни ворота.
Не знал, не догадывался, что вернусь туда через шестьдесят с лишком лет, увижу женщину в бронзе напротив дома в задумчивости и печали, на том месте, где высились некогда два тополя.
Не знал, не догадывался, что снова зайду в тот дом, в ту комнату, где она жила задолго до рыжего Вячика, а ее навещали музы, прозревая тяжкую судьбу избранницы. "Буду жалеть, умирая… дым папиросный – бессонницу – легкую стаю строк под рукой…"
Борисоглебский переулок, дом 6.
Вот опять окно,
Где опять не спят.
Может – пьют вино,
Может – так сидят.
Или просто – рук
Не разнимут двое.
В каждом доме, друг,
Есть окно такое…
Помолись, дружок, за бессонный дом,
За окно с огнем!
Марина Цветаева
6.
Опасаюсь на старости…
…снов своих.
Во снах моих друзья мои и приятели выказывают без опаски тайные свои сомнения, словно исподтишка подглядываю за ними. Страхи выказывают с опасениями, незащищенность с неустроенностью, которые старательно скрывают от всех.