Спохватившись, что по актёрскому обыкновению думает о вещах суетных и в реальном мире маловажных, он постарался сосредоточиться на словах. Смит продолжал:
— У каждого из нас нашлись веские причины отказаться от роскошного путешествия на круизном лайнере. Мы держали их в секрете, и имели на это право. До недавнего времени. Кто-нибудь желает пойти на откровенный разговор?
Призыв остался без ответа. Выдержав краткую паузу, Смит сделал ещё шаг вперёд. Скорее всего, он и не верил, что кто-то заговорит. Смит внятно произнёс:
— Сословные привилегии обязывают меня раскрыться первым. Начну с главного: я — не человек.
Лоэ, удивлённо вздёрнул брови:
— Не человек, тогда кто?
— Я вампир.
— Кто?! — воскликнул Лоран, пожалуй, он единственный из всех сохранил дар речи после не вполне тривиального заявления попутчика.
Смит бесстрастно повторил:
— Вампир. Существо, к вящей моей выгоде, почитаемое легендарным.
Лоэ огляделся, но едва увидел товарищей по несчастью. В голове одновременно пронеслось слишком много мыслей. Чтобы справиться с хаотическим состоянием сознания, возмутился:
— Если ради того, чтобы нас отвлечь, вы затеяли рассказывать сказки, то…
Лоэ догадался, наконец, внимательнее заглянуть в лицо Смиту — Смит недаром вышел на яркий свет — и прервал возмущённую речь. Что-то в этих бледных отрешённых чертах обещало серьёзность происходящего. Глаза Смита чуть мерцали, как не бывает у людей.
Пришла пора преодолеть растерянность, Лоэ мог рассчитывать лишь на себя. Спектакль пошёл. Роль досталась ему. Он актёр, и профессиональная гордость требует выйти на сцену. Лоран принял решение.
— Хорошо! — сказал он. — Вы — вампир. Отметим новый факт как данность, странно другое: объясните, почему вы признались нам. Люди и вампиры — враги по определению.
Смит ответил:
— Да, но сейчас обстоятельства сложились так, что я нуждаюсь в вас так же, как вы во мне. Перед лицом общей опасности старые распри следует забыть. Нужно думать о спасении, а не о личных амбициях. Это долг каждого из нас.
Свою реплику Лоэ угадал правильно:
— Хотите сказать, что действуя сообща, мы сможем выбраться отсюда?
Соглашаясь, Смит кивнул. В наступившей тишине заговорила Мария:
— Вы ведь чего-то добиваетесь от нас, господин Смит.
— Искренности, госпожа Марева, — Смит помедлил. Товарищи по несчастью промолчали. Пришлось продолжить. — Напомню ещё раз, что мы могли хранить тайны, пока располагали свободой, теперь всё изменилось. Моей сословной привилегией я воспользовался и признался, что не человек, сейчас же добавлю, что я не единственный нечеловек среди нас.