– Вы вся дрожите, – прошептала Грэм.
Анна неуверенно засмеялась в плечо Грэм, молясь, чтобы ее возбуждение не было таким очевидным.
– Наверно, я немного волнуюсь. Просто не отпускайте меня.
Грэм наклонила голову, пока ее губы не коснулись виска Анны. – И не подумаю, – прошептала она. Она прижалась ближе, и их тела стали двигаться, словно единое целое.
Кристина наблюдала за их танцем. Они хорошо дополняли друг друга, слишком хорошо. Грэм бережно держала Анну в своих объятиях, ее щека прижималась к мягким волосам девушки. Глаза Анны были закрыты, ее левая рука нежно и неосознанно поглаживала выбившиеся локоны непослушной гривы Грэм в том месте, где они задевали воротник. Она заметно дрожала, и Кристина прекрасно понимала, по какой причине. Она и сама чувствовала силу присутствия Грэм, и знала, каково это – таять от желания в ее руках. Анна и Грэм слились воедино, словно любовницы, хотя она была уверена, что сама Грэм пока этого не осознавала. Возможно, никогда не осознает. Но Кристина не собиралась отпускать это на самотек. После окончания танца она намеревалась утвердить свои права на заплутавшую хозяйку Ярдли Мэнор.
***
На следующее утро Анна проснулась раньше всех. Она была рада мысли, что не повстречает никого, даже Хэлен. Она сомневалась, что способна прятать свои чувства. События прошлого вечера были еще слишком свежи, а ее злость слишком опасной.
От танца с Грэм у нее буквально перехватило дыхание. Когда, наконец, другие пары начали заполнять танцпол, Грэм быстро увела ее на балкон, примыкающий к залу. Свечи в стеклянных подставках отбрасывали приглушенный мягкий свет и создавали романтический настрой. Они подошли к перилам и стояли совсем рядом, глядя на сад. Их руки почти соприкасались на поручнях.
– Вы прекрасно танцуете, – наконец смогла вымолвить Анна, справившись со своим дыханием. Она взглянула на Грэм, которая, казалось, витала где-то в своих мыслях.
После продолжительной паузы Грэм услышала комплимент и мило улыбнулась.
– Спасибо. Вас легко вести, – сказала она. И немного поколебавшись, продолжила. – И за вами легко следовать. Я должна извиниться за свое неподобающее поведение. Вы были правы, предположив, что мне нужна помощь. Я не смогла бы попросить. Были времена, Анна, когда весь мир лежал у моих ног, и никто никогда не мог усомниться в этом. А теперь я продолжаю вести себя, будто это по-прежнему так – самонадеянно и упрямо – так, кажется, вы сказали.
Совершенно очевидно, что Грэм пришлось побороть саму себя, чтобы сделать подобное признание, но Анна вовсе не хотела, чтобы Грэм пыталась усмирить свое внутренне я.