В офис стучат, и в дверях с поясом, обвешанным всевозможными инструментами, возникает Стив Конноли, инженер-связист, который целый день путался у всех под ногами.
— Стив Конноли, — нервно представляется он, как будто его имя должно все изменить. — Вы ведь занимаетесь здесь Дэнни Латимером? Это как-то связано с водой. Мне сказали, что это как-то связано с водой.
Элли находится достаточно близко к Харди, чтобы почувствовать, как у того повышается температура.
— Кто вам это сказал? — спрашивает она.
— Я узнал об этом… Я узнал об этом там, откуда я получаю… получаю послания. Внутренние послания.
— Ох, ради Бога, кто его сюда впустил? — возмущается Харди, вставая из-за стола.
Он примерно вдвое меньше Конноли, но негодование как будто добавляет ему веса. Элли открывает дверь, чтобы выдворить Конноли.
— Нет-нет-нет, там говорилось про воду, это важно. — Он поднимает руки, успокаивая ее. — Я должен это вам сказать, он был в лодке. Его посадили в лодку. Зачем — я не знаю.
Элли пристально смотрит на него. На медиума, в ее представлении, он не похож. Ну, там дурацкая прическа, цветистая одежда, всякие рунические украшения. Он похож на инженера телефонной компании. Именно это, а еще то, что он сам не понимает, что с ним происходит, и выбивает у нее почву из-под ног.
— Кто это вам такое сказал и откуда вы вообще это взяли? — спрашивает она.
Конноли непонимающе моргает, глядя на них, словно это было совершенно очевидно из первых его слов.
— Дэнни.
Элли уже не скрывает своего раздражения.
— Это не я так хочу, — возражает он. — Это просто само приходит ко мне.
— О, так вы, значит, у нас медиум вынужденный, — говорит Харди.
Сказано это самым язвительным и саркастическим тоном — он почти упивается моментом. Конноли обижается.
— Вы не хотите меня слушать, очень хорошо, — раздраженно говорит он.
— Тут ребенок погиб! — орет Харди, и акцент его усиливается пропорционально громкости крика. — А вы, потакая собственным желаниям, являетесь к нам со всей этой хренью!
В комнате за дверью их кабинета все умолкают. У входа появляется Фрэнк, готовый ворваться внутрь.
— Уберите его отсюда! — командует Харди, поворачиваясь в кресле к ним спиной.
Фрэнк кладет руку на талию Конноли и выводит его из кабинета.
Конноли не сопротивляется, только качает головой. Уже на пороге он бросает через плечо еще одну загадку.
— Она говорит, что прощает вас, — говорит он Харди. — За тот кулон.
Элли видит, что и без того бледная кожа Харди от злости становится совсем белой, и на мгновение по-настоящему пугается, как бы ее босс не потерял над собой контроль. Он остается неподвижным, словно считает про себя до десяти, хотя после ухода Конноли это затягивается дольше необходимого. Затем он, как ни в чем не бывало, возвращается к работе.