— Я газеты продаю. И не хочу в них попасть.
— Но почему?
От напряжения этой бесконечной улыбки у нее уже начинают болеть щеки.
— Не приставайте ко мне.
— Я просто пытаюсь выяснить все насчет Дэнни. Он ведь разносил по домам ваши газеты, так?
— Вы по-хорошему уйдете или мне позвонить в полицию? Я вел себя с вами обходительно.
Она все равно оставляет ему свою визитку.
— Вдруг вы передумаете…
Как и предвидела Карен, ее карточка тут же отправляется в мусорную корзину. Уже на выходе она слышит, как Джек Маршалл называет ее паразитом. Впрочем, она слыхала в свой адрес вещи и похуже.
На улице у нее звонит телефон. Это с работы, седьмой вызов со вчерашнего дня. Этот она тоже пропускает и удаляет последующее сообщение на голосовой почте. Что они могут сделать? Технически они не могут отстранить ее от этого сюжета, учитывая, что она поехала сюда без их разрешения. Еще денек, и Лен Данверс будет умолять ее по телефону дать ему к сроку материал на двойной разворот.
Она еще проявится. У нее это всегда получалось.
Британское лето оправдывает свою репутацию: мягкий легкий дождик превращается в проливной дождь. На сержанте Миллер ярко-оранжевый плащ, а в руках зонтик. Харди уже промок, хотя ноги в новых ботинках, которые ему принесла Миллер, остаются совершенно сухими. Она постоянно смотрит под ноги на лужи и украдкой самодовольно усмехается.
Здесь, на парковке для трейлеров у подножия скалы, несмотря на дождь, упорно продолжают оставаться несколько семей, хотя родители детей на улицу не выпускают.
Они подходят к убогому домику на колесах, где живет Сьюзен Райт. Улыбка не сходит с губ Миллер, словно приклеенная, даже когда Сьюзен вместо приветствия упрекает их, что они разбудили ее собаку.
— Вы его еще не поймали? — говорит она Харди. — Дети здесь не чувствуют себя в безопасности.
По крайней мере, с ней не нужно терять времени на всякие любезности.
— Марк Латимер чинил прорыв трубы в хижине на Брайар-Клифф несколько недель назад? Он говорил, что брал у вас ключи.
— Нет. У нас наверху никогда трубу не прорывало.
Харди чувствует, как Миллер рядом с ним напрягается, и ощущает новую волну раздражения по поводу ее отказа серьезно рассматривать Латимера как возможного подозреваемого. Что ж, чем раньше придут результаты анализа крови с его лодки, тем лучше.
— Когда вы там в последний раз убирали?
— Десять дней назад. С тех пор там никого не было.
— У кого еще есть ключи? Мы рассматриваем этот домик как вероятное место совершения преступления.
Она странно смотрит на них — с таким видом, будто подозреваемыми являются они.