Одним из тех, кто остался недовольным деяниями руссов, был и ещё один человек. В отличие от местных вождей и князьков, которых огорчило лишь то, что по их землям скитается с полдюжины недобитых свеев, и тем, что часть убийц попала в дружину князя, Лучезара огорчила сама победа Рюрика.
– Да, теперь слава его побежит впереди его корабля, – размышлял княжий воевода. – Этот, если понадобится, раздавит Вадима Храброго как букашку. Да он не такой как все. Аскальд тоже великий воин, но он рвется в Новгород, жаждет добычи, а Рюрик не такой. Ему нужна власть, а не одни лишь богатства, он терпелив и расчётлив. Новый князь всюду ищет союзников, укрепляет войско, выявляет скрытых врагов.
От подобных мыслей Лучезара аж передёрнуло.
– Если Рюрика поддержит новгородское вече, то избавится от него, будет ох как непросто. А ведь многие новгородцы оценят и его происхождение, и его силу. Лучше начать с князя, а о Вадиме позаботимся потом.
Лучезар загадочно улыбнулся самому себе, он принял решение.
Послы из Новгорода прибыли через неделю после победы над свеями. Уже по дороге к Ладоге, весть о том, что новоявленный князь одержал славную победу, достигла их ушей. Как и предполагал Лучезар, вести о подвигах Рюрика разносились со скоростью ветра. Посольство возглавил сам посадник Елага, с ним прибыли ещё четверо знатных бояр да купцов из числа золотых поясов, да почти с полсотни челяди и охраны. Рюрик принимал послов в просторных хоромах, отстроенных накануне. От стен ещё попахивало смолой и сырым мхом, которым строители конопатили стены.
Рюрик в короткой кольчуге без шлема, восседал посреди огромной залы в высоком резном кресле. На плечи князя было накинуто алое крозно из дорогой арабской парчи, неизменная бляха с соколом, как всегда красовалась на его груди. Даже для искушённых Новгородских мужей, Рюрик олицетворял собой облик могучего и грозного воина. Лучезар стоял в толпе дружинников, за спиной князя радом с наиболее влиятельными его воеводами.
– Великий град Новгород приветствует тебя, великий воин рус, тебя и дружину твою. Слыхали мы, о подвигах твоих прежних, слыхали, что и тут ты уж отличиться сумел, когда свеев на чудских землях побил, – начал свою реч Елага.
Он стоял впереди всего посольства, остальные четверо расположились за его спиной. Они стояли молча, опасливо озираясь. Видимо окружавшая их разношёрстная публика, всеем своим видом, внушала им страх. Посланцы переглядывались друг с другом, опасаясь проронить хоть слово. Рюрик же напротив не показывал свих эмоций. Он небрежно покручивал в руке, украшенную драгоценными каменьями булаву, и казалось думал о чём-то о своём.