На влажном мху, зелёном с бурыми крапинами, отпечатались ровные отметины. Твёрдое как камень копыто не могло не оставить следов на болотной тропе. След то прерывался, когда животные шли по воде, то появлялся вновь. Азарт, кипучий охотничий задор и какая-то дикая, первобытная злость манили Даньшу вперёд. Будь расстояние меж следами побольше, это означало бы, что могучий лось-великан мчится сквозь заросли и тут его не догнать. Но на этот раз, звери: лосиха с парочкой молоденьких телков, никуда не спешили. Они степенно шагали, обгрызали листву с пышных кустов, набивая желудки горько-сладкой зеленой массой. В отличие от животных, Даньша торопился. «Лишь бы не забрели в топи, там их не достать».
Громкий хруст и шелест кустов заставили юношу затаиться: «Вот они – родимые». Вся троица показалась во всей красе. Лосиха, большая, слегка исхудавшая, щипала листочки, поглядывая по сторонам. Телята – первогодки грызли ветки, не тревожась ни о чём и создавая при этом много шума. Выбрав стрелу, юноша вскинул лук и натянул тетиву.
Дыхание ровное, рука не дрожит, пальцы расслабляются…
Даньша затаил дыхание, застыл и… Медленно опустил оружие. Один из лосят рванулся, но, тут же, поджав коленца, завалился на бок. В его боку торчала стрела. Чужая. Даньша порадовался, что не раскрыл себя. Он присел, пробежал на носочках пару шагов и прильнул к огромной коряге.
Голоса послышались с трёх сторон. Лосиха рванула в кусты, но две стрелы впились одновременно в её шею и в бок. Из кустов выскочил человек и метнул копьё. Он метил под лопатку, и орудие убийства достигло цели. Лосиха билась в агонии. Другой человек появился, будто ниоткуда. Он подбежал к издыхающей самке и полоснул по горлу ножом. Оставшийся детёныш в это время скрылся в лесу.
«Умелые охотники», – Даньша вытер пот и посмотрел на свою руку. Пальцы слегка дрожали. Третий незнакомец вышел на поляну. Он указал в сторону и что-то прокричал на непонятном языке, напоминавшем воронье карканье. Очевидно, он что-то говорил про убежавшего лосёнка. Другой, который прикончил самку, что-то ответил и махнул рукой. Все трое рассмеялись. Даньша не понял ни слова: «Северяне, не иначе». Он несколько раз был в большом городе, и ему приходилось встречать торговых гостей из-за Варяжского моря. Одни говорили на понятном, хоть и корявом языке, другие, такие как эти, общались именно так.